Лион Измайлов: Хватит злиться, Эдик!

"Мегаполис - Экспресс"

Родитель «придурка из кулинарного техникума» в исполнении Геннадия Хазанова был некогда студентом авиационного института, но сошел с правильного жизненного пути, чтобы вступить на скользкую дорожку сочинительства юмористических рассказов. Он известен широкой публике под именем Лион Измайлов.

— Вы писали тексты Хазанову, Петросяну, Арлазорову, Шифрину, Винокуру и другим артистам. В интервью одной газете вы сказали, что от вашей литературной деятельности государству намного меньше вреда, чем от инженерной. А совмещать не пробовали?

— Пробовал. Я, как человек с дипломом инженера, много лет вел в передаче «Радионяня» рубрику «БРИЗ Радионяни», куда дети присылали свои технические проекты. Проекты были жутко смешные. «Вот я изобрел такую машину, которая сама ездит. У нее три колеса, а под ней из бака вода льется на лопасти, лопасти крутят колеса, и эта машина поедет, если ее поставить на горку и сильно толкнуть». Понимаете?

Кстати, в некоторых странах созданы специальные бюро по изучению детских технических предложений. Потому что дети, не зная законов, могут предложить нечто на первый взгляд абсурдное, но на самом деле нужное и важное. То, до чего взрослый умный дядя не додумается. У меня на даче остался целый склад таких проектов.

— В своей книге «Эстрада — is my love» вы раскрываете чужие секреты: как стали популярными Сосо Павлиашвили и Елена Степаненко, из-за чего Борис Ельцин обиделся на Иосифа Кобзона, а новые соседи — на Михаила Задорнова... Чувствуете ли вы себя спокойным, обеспеченным человеком?

— Я обеспечен в том смысле, что доволен тем, что у меня есть. Есть люди побогаче меня, которые чувствуют себя бедными, потому что им постоянно не хватает денег. Человек имеет миллион, но и миллиона ему мало. Я не таков. Мне, слава богу, достаточно заработанных благ. Машина, дача, квартира — все у меня есть. Но нет миллиона долларов. Знаете почему?

— Почему?! Меня тоже часто тревожит этот вопрос — у меня нет миллиона!

— Я знаю ответ на него, по крайней мере, по отношению к себе... У меня получается заработать ровно столько денег, чтобы не потерять стимул работать еще и еще. Понимаете? Я вынужден все время веселить людей, писать что-то новое.

— Вот важный момент: веселить! От вас все время ждут, что вы кого-то развеселите, рассмешите самую скучную компанию.

— Ну если мне приходится сидеть среди малознакомых людей, то от меня действительно ждут, что я буду смешить всех, острить. Больше того, попадается часто тот человек, который изо всех сил старается меня перешутить, видя в этом кайф. Я не уверен, что надо все время по поводу и без повода шутить. При том что я человек веселый. Но всему свое время и место.

Для меня всегда было пыткой, если я попадал в компанию, где сидел какой-то кавээнщик. Их много, и они все время в тренинге — вырабатывают быстроту реакции. Скажешь слово «стул» — он тебе сразу шутку про стул. И вот так на каждое слово шутка или анекдот. Да я сам могу на каждое слово анекдот рассказать. Но зачем мне это нужно?! А еще ненавижу, когда меня малознакомый человек с ходу спрашивает: «Анекдот новый есть?!» Да пошел ты к черту с анекдотом! Если будет настроение — я сам расскажу.

— Анекдот — самый легкий способ рассмешить и создать непринужденную атмосферу.

— Не обязательно для этого нужен анекдот. Главное — настроение. Однажды я пришел в общество, где регистрируют авторские права. А там сидит девушка, которая оформляет документы, и ее начальница. Я рассказал им, как накануне посещал Шаинского. Чуть-чуть приукрашивал, но все честно, с подробностями. Они так смеялись, что у одной пошла кровь из носа от смеха! Вот так я рассмешил человека до крови!

— А мне расскажите про Шаинского. Пусть у меня тоже кровь пойдет из носа!

— Сейчас у меня так не получится. Я не помню многих деталей. Это же импровизация! Рождается в сочетании с моментом, а потом умирает. Ну, я помню одну деталь, как он встретил меня в трусах. А посреди комнаты рядом с роялем у него стоял настоящий турник. И он быстро бегал между роялем и турником. Поиграл, бросил и бегом к турнику: «Умеешь крутить «солнышко»? Покажешь?!» Сам крутил солнышко на турнике и вновь подбегал к роялю. Потом еще вызвал девушку молодую из кухни к нам. Он, кстати, на ней женился. Я был в шоке после этого визита — и такой получился рассказ! Но сейчас повторить это невозможно.

— А почему многие юмористы в общении люди мрачные? Ждешь, что с человеком обхохочешься... А вместо этого очень строгий вид. Помню, мы с Успенским встречались. Так он больше был похож на милиционера, чем на Чебурашку.

— Эдик — замечательно талантливый, но характер у него тоже «замечательный». Например, со мной он тридцать лет уже не разговаривает. Хоть некогда мы общались и я считал себя его учеником в какой-то степени.

— Чем же вы мэтру насолили?

— Когда закрыли на телевидении его передачу «Абвгдейка», нам с Аркадием Хайтом и писателем Феликсом Камовым (он был также постоянным автором «Ну, погоди!») предложили сделать новую программу.

Камов с Хайтом написали сценарий, и его хотело купить телевидение. Но подписать этот сценарий Феликс не мог, потому что считался диссидентом, «отказником».

Поэтому мы пошли на хитрость: вместо Феликса подписали сценарий моим именем. Успенский, когда об этом узнал, жутко на меня разозлился, хоть я этот сценарий не писал, а только поставил свою фамилию. С тех пор он со мной вот уже 30 лет не разговаривает и никаких объяснений причин не принимает.

— Оказывается, и в вашем цеху возникают ссоры. А когда, к примеру, смотришь «Аншлаг», кажется, что все юмористы — один за всех и все за одного. Столько лет на экране одни и те же лица!

— В нашем жанре народа вообще очень мало. Я подсчитал, что в десятилетие к нам приходят три-четыре человека. Я имею в виду пишущих и выступающих.

Появляются тем не менее новые имена. В 97-м году был конкурс, на котором стали лауреатами Галкин, Дроботенко, Гальцев, Данилко, Гена Ветров, пришла целая плеяда людей. Кстати, я поспособствовал Гальцеву выйти на широкую арену. Был в Риге такой фестиваль «Море смеха». Устроитель повез нас оттуда в Таллин выступать. А вечером мы собрались все в артистической компании и друг перед другом выпендривались. Гальцев пришел с гармонью, а я в подвыпившем состоянии попеть люблю. Говорю: давай бери свою гармошку, споем! И мы с ним как дали жару!

— Что пели?

— Да все что вспомнили — то и пели. И Юра под это дело выдал свою: «Ух ты, мы вышли из бухты». А мне так понравилась эта песня! Приехал в Москву и говорю Регине Дубовицкой: «Встретил такого классного парня! И так здорово поет!» Она тут же ему позвонила и пригласила в «Аншлаг». Так у него пошли дела в гору.

— Вот так все просто? Позвонила — и он попал на центральный телеканал?

— А что такого?! Да если появится талантливый парень с хорошим юмором и номером — его тут же расхватают. В нашем жанре нехватка людей! И пробиваться не надо! Только появись! У нас сейчас передач с юмористами — уйма. Вы даже себе не представляете! «Аншлаг» — раз. «Городок» — два. «Кривое зеркало», «Смехопанорама», «Юрмолину» Задорнов снимает ежегодно, свою передачу «Смешные люди» выпускаю раз в два месяца... А чаще и невозможно. Некого будет снимать.

11.08.2004 17-18