Евгений Гришковец: "Мне хотелось, чтобы пьеса была не гришковецкая"

Труд

- Скажите честно: не страшно возвращаться в театр после такого долгого перерыва?

- Страха нет, есть вполне естественное волнение. Знаете, что меня радует? Еще шесть-семь лет назад я беспокоился и расстраивался по поводу того, что происходит в нашем театре, а сейчас я не ощущаю себя встроенным в театральный контекст. В 2004 году я написал роман "Рубашка" и испытывал радость, потому что перестал принадлежать только театру.

- Теперь вы входите в театральное пространство как бы заново?

- Уточняю: я не прекращал исполнительскую практику. Мне кажется, нет ни одного театра в стране, который бы так активно гастролировал, как я. У меня пять спектаклей в репертуаре. И я играю в 80-90 спектаклях в год. Просто я не создавал новых театральных произведений.

- Почему у вас снова возникла потребность в театре?

- Я делаю спектакль "+1" не для того, чтобы вернуться в театр, и не потому, что мне стало скучно заниматься литературой. Просто у меня появилась идея, которая может быть реализована только посредством театра. Мое решение обусловлено только художественными задачами, никаких других причин нет.

- Про "+1" все ясно. Но ведь у вас сейчас залп сразу из трех театральных работ.

- Сейчас объясню. Когда я стал работать над спектаклем "+1", то понял, что не смогу использовать те технологии, которые у меня были раньше. Раньше я сочинял весь монолог в голове, ничего не записывая. Может быть, это потому, что у меня тогда не было никаких литературных навыков. Но тут я решил, что сяду и стану писать. Сел, но писать не смог. Ну совсем не получалось. И тогда я решил войти в театр другим способом - написать пьесу и актуализировать для себя драматургический способ высказывания. И я очень быстро написал пьесу "Дом" - буквально дней за 10-12. Сейчас я уверен, что "Дом" - моя лучшая пьеса. До этого я написал три пьесы - "Город", "Записки русского путешественника" и "Зима".

- Почему вы вдруг стали писать в соавторстве с Анной Матисон?

- Я ведь никогда в жизни раньше так не работал. С Аней Матисон мы познакомились в Иркутске. Сейчас она учится во ВГИКе на сценарном. Аня дала почитать свой сценарий, и многое мне показалось знакомым. Я мог бы написать пьесу сам, но Аня связана с кино, у нее кинематографическое мышление. Она предложила другую, более стремительную композицию. Мне хотелось, чтобы эта пьеса была не очень гришковецкая. Кроме того, в пьесе есть несколько женских персонажей. Поэтому мы договорились, что все реплики мужчин пишу я, а все реплики женщин - Анна. Кстати, в ближайшее время мы с Аней вместе напишем документальную пьесу, которую я уже пообещал театру "Практика". Это будет документальная история.

- В каком смысле документальная? Вербатим?

- Можно сказать и так. Только под вербатимом обычно понимают записанные интервью с какими-нибудь бродягами, преступниками и представителями секс-меньшинств, а тут объектом изучения буду я сам. То есть в этой пьесе я воспроизведу те события, которые произошли со мной.

- Я слышал, что в пьесе "Дом" вы фактически рассказываете историю из своей жизни.

- Да, в мае прошлого года я неожиданно решил купить дом, но средств на его покупку у меня, так же как и у героя моей пьесы, не было. Как минимум три диалога в этой пьесе точно воспроизводят ситуации, когда я обращался с просьбой к друзьям занять деньги. Остальные диалоги вымышленные.

- Сначала предполагалось, что вы будете играть в спектакле "Дом" эпизодическую роль. Но на премьере вы сидели в зале как зритель. С чем это связано?

- Это просто несовпадение графиков. Я приезжал в Москву, но никак не мог совпасть с Александром Гордоном, который в спектакле играет главную роль. Стало ясно, что нет возможности репетировать. Но я обещал театру, что рано или поздно сыграю роль в этом спектакле, и свое слово сдержу.

14.04.2009 15-31