Гвинет Пэлтроу без купюр

ELLE

Мы сидим в баре, и теперь моя очередь уго¬щать. «Что будешь пить, Гвинет?» — «Во¬обще-то, я предпочитаю хорошее крас¬ное вино. Вряд ли смогу когда-нибудь от него отказаться. Белое тоже неплохо. Пи¬во лагер я не люблю, а вот нефильтрованное мне нравится — обожаю Guinness! А еще я недавно попробовала и просто пришла в восторг от французского Martini! He знаешь тако¬го? — она отворачивается, пряча смущенную улыбку. — А вот я его тогда порядком надегустировалась...» — «Инте¬ресно, как ты ведешь себя навеселе?» — «Не подумай ниче¬го такого, я никогда не напиваюсь в стельку, и меня не тош¬нит. Просто после нескольких тостов становится тепло и тянет поболтать» — «Может, выскочим на улицу на перекур?» — «Слушай, мне так этого не хватает... Последнюю сигарету вы¬курила в тот день, когда узнала, что я беременна Эппл. После такого известия мне просто необходимо было сесть и сделать эти несколько затяжек. Меня просто бесит, что курение приво¬дит к раку! Сигареты были моими спутниками и в радости, и в горе. С ними мне легче думалось, и когда я взялась за перо, всег¬да держала пачку под рукой {печальный вздох. — К. М.). Мне очень нравится сам процесс, ритуал подкуривания, запах ка¬чественного табака. Но стоило родить детей и стать свидетелем ужасной смерти близкого человека — в моем случае, отца — и тяга пропала сама собой. Я не хочу, чтобы моим малышам пришлось пережить то, что пережила я. Вот я и не курю. Но уже твердо для себя решила: когда мне стукнет семьдесят, я вер¬нусь к любимому занятию. А почему нет? Эх, скорей бы уже!» Бар, в котором мы болтаем, находится в северной части Лон¬дона, невдалеке от дома, где Зб-летняя Пэлтроу живет с му¬жем Крисом Мартином, 31-летним солистом Coldplay, и де¬тьми — четырехлетней Эппл и двухлетним Мозесом. Сейчас утро, актриса только что завершила домашние хлопоты и при¬нимается за первый соевый латте. Всего их будет два в те¬чение нашей непринужденной беседы, которая продлится вдвое дольше, чем предполагалось. Даже с пятнами от молока и слюней Мозеса на пу¬ловере, с темными корнями волос, собранных в хвост, она из¬лучает звездное сияние, и в ней чувствуется класс. Это качес¬тво сразило Диего Делла Балле — президента и владельца Tod's, пригласившего ее стать лицом бренда. «Она идеально подходит на роль посланника стиля — современная, обаятель¬ная, с непоколебимой верой в семью, — прокомментировал он свой выбор. — Гвинет — это Одри Хепберн наших дней».
Я внимательно смотрю на нее, но хоть убейте — не могу во¬образить такой картины. Передо мной типичная тридцати¬летняя мама, которая между ворохом домашних дел заско¬чила в кафе немного передохнуть и выпить утренний кофе. С Пэлтроу весело — да, именно весело! — проводить время: она остроумная, прямолинейная, самокритичная и не стес¬няется в выражениях. Врожденная уравновешенность по¬могает актрисе отражать нападки сплетников. А что проис¬ходит, когда злословят по поводу, скажем, юной Лили Аллен, которую Пэлтроу знает с пеленок? «Стыд и срам, вот что я ду¬маю! — возмущается Гвинет. — Ведь они же над ребенком измываются — Лили всего двадцать четыре! С ней все будет в порядке, потому что она умница и очень талан¬тливая. Но такое испытание, да еще в ее возрас¬те, — это очень тяжело. Подумать только, сколь¬ко всякого дерьма ей уже удалось преодолеть...»

На свою дорогу испытаний Гвинет ступила, когда ей исполнилось тридцать. После громкого рома¬на с Брэдом Питтом и «Оскара» за лучшую женскую роль во «Влюбленном Шекспире» ее карьера была на взлете, но смерть отца вызвала у актрисы глубокий стресс и значительно замедлила темп работы. Брюс Пэлтроу умер в октябре 2002 года в Италии, куда от¬правился с единственной дочерью, чтобы отпразд¬новать ее 30-летие. Он прошел курс радиотерапии от рака горла, а скончался от двухсторонней пневмо¬нии. Уход близкого человека дался Гвинет очень тя¬жело: будучи не в силах самостоятельно справить¬ся со стрессом, в течение нескольких месяцев она посещала психотерапевта.

«Чертовски жаль, что моя специалистка осталась в Нью-Йорке, а то бы я до сих пор к ней постоянно бегала. Она мне так помог¬ла!» — сегодня воспоминания о тех днях уже не вы¬зывают щемящей боли в ее сердце и голосе. Посте¬пенно Гвинет избавляется от призраков прошлого, и одно из свидетельств этого — ее новая стрижка. Не секрет, что до недавнего времени Пэлтроу отказы¬валась укорачивать свои длинные светлые волосы. «Пока я растила их, чувствовала, что папа жив. Знаю, звучит странно, — актриса замолкает, стараясь по¬добрать верные слова. — Но вдруг во время фото¬сессии меня будто током насквозь прошило. Моя сти¬листка, давняя подруга, расчесывала мне волосы, а я как заору: «Да пошли они!.. Надоели! Состригай все!» Тут она переходит на шепот и признается: да, смириться со смертью отца было невыносимо труд¬но. «И до сих пор мысль об утрате не покидает меня. Я пережила пневмонию дважды за последний год, а ведь именно от нее он умер. И от этого не спрячешь¬ся. Много сил я трачу на борьбу со страхом собс¬твенной смерти. И каждый раз, когда меня одолева¬ет простуда... — она замолкает, ее глаза блестят от слез, но тут лицо неожиданно светлеет. — Вот это и есть мое новое испытание — избавиться от страха».

Ее интерес к здоровой пище тоже возник пос¬ле смерти отца. «Я познакомилась с консультант¬кой по макробиотике, которая умирала от рака, но смогла исцелиться». Во время послеоперацион¬ной консультации эта женщина сказала Брюсу Пэлт¬роу, что ему необходима полная детоксикация, иначе рак вернется. И он вернулся, «в точности, как она предупреждала», — произносит Гвинет, в бес¬сильном отчаянии ударяя ладонью по столу. Она до сих пор не может успокоиться: «Я уверена, что есть прямая взаимосвязь между токсинами, пи¬щевыми консервантами и заболеваниями». Свои убеждения в отношении здоровья, кулинарии, мо¬ды и жизни в целом она систематизировала на сай¬те Goop, подписчики которого («А их уже 57 ты¬сяч!» — с гордостью отмечает актриса) регулярно получают новости и сообщения лично от Пэлтроу.

«В чем смысл Goop?» — спрашиваю я. «Все прос¬то, — Гвинет нравится рассказывать о проек¬те, работа над которым занимает около часа ее времени каждое утро.

«Последние несколь¬ко лет я посвящала себя не столько кино, сколь¬ко Крису и детям, и моя энергия просто-таки пе¬реполняла наш дом. Закономерно, что появился Goop как способ передачи советов и информа¬ции, накопившихся у меня за годы жизни. С двад¬цати лет я снималась, ездила по всему миру и за¬муж вышла за человека, живущего путешествиями. Я перепробовала кучу комплексов упражнений, не¬традиционную медицину, так что могу много че¬го полезного рассказать. Мне интересно, что дума¬ют суфии, что говорят приверженцы каббалы, что на уме у христиан-мистиков, у буддистов. У меня уже образовалась целая сеть из специалистов, ко¬торые консультируют по тому или иному поводу».

Таким образом, Goop можно назвать отчасти инс¬трукцией по самосовершенствованию, отчасти — тайником души Гвинет, самым сокровенным из которого она готова поделиться от чистого серд¬ца. А сердце у нее большое. Но осознает ли Пэлт¬роу, что люди могут счесть ее советы (девиз Goop: «Развивайте духовность в себе») высокомерны¬ми или даже издевательскими? Экономика летит ко всем чертям, у меня нет денег на развитие ду¬ховности, они мне нужны на бобы и бензин...

«Ну, все не так ужасно. Приготовить что-то по мо¬ему рецепту каждому по силам, — бодро заверяет актриса. — Но я такая, какая есть. Я не могу делать вид, что ничего не зарабатываю. Это было бы про¬тивоестественно. В любом случае, идея такова: не имеет значения, какие у вас финансовые возмож¬ности. Питать сердце нужно не только на званых ужинах. Необходимо постоянно, ежедневно делать что-то хорошее и расти душой. Почивая на лаврах, далеко не уедешь. Я знаю к чему стремлюсь, и ес¬ли в результате моих стараний хоть одному чело¬веку станет лучше жить — значит, оно того стоит».

Что ж, в деле спасения заблудших душ на Гвинет можно положиться. Кортни Лав недавно признавалась ELLE, что с Пэлтроу их связывает «удивительная дружба». Так ли это?

«Мы познакомились на съемочной площадке, вместе ехали в лифте, и тогда она мне показалась просто мрачной. А ведь я была настоящей фанаткой ее группы Hole — и тут такое разочарование. Потом Кор¬тни проходила реабилитацию, и придя в себя, связалась со мной — сказала, что «нам есть о чем поговорить». Мы стали переписываться, созваниваться. Теперь, приезжая в Лондон, она всегда заходит к нам в гости. А когда мы оказываем¬ся в Лос-Анджелесе, тоже встречаемся и ужинаем вместе».

«Чего люди не понимают в другой твоей подружке, Мадон¬не?» —

«Того, что она иногда совершает поступки специаль¬но для прессы или для того, чтобы ее воспринимали по-дру¬гому. Она самый амбициозный человек из всех, кого я знаю. Натуральный трудоголик. Но ее жизнь пронизана чистыми на¬мерениями».

«А в чем люди ошибаются относительно те¬бя?»

«Что я паинька. И что я строгий макробиотик. Я, по¬жалуй, не такая однозначная, какой меня представляют».

Пару слов к ее портрету готов добавить Джеймс Грей, ре¬жиссер «Любовников»: «Людям почему-то кажется (и они чу¬довищно ошибаются), что Гвинет — рафинированная зануда. Но она, наоборот, очень живой человек». Который к тому же весьма непосредственно относится к моде: «Я только вылез¬ла из «треников», да и вообще из режима «мамочка». Обожаю моду, но когда ты кормишь грудью и набрала лишние кило¬граммы, попытки влезть в красивые вещи просто убивают».

А еще, как ни странно, Гвинет спокойно реагирует на расспросы личного характера. Когда в прошлом году я брал интервью у Криса Мартина, после очередного воп¬роса о жизни с ней он наотрез отказался продолжать обще¬ние. Даже ее имя упоминать в печати не разрешает. Пэлт¬роу, хотя и не менее решительно оберегает семейный очаг, все же не склонна к таким крайностям.
«Вы с Крисом очень серьезно заботитесь о том, чтобы вас не видели вместе, я уже не говорю о публичных фотосессиях вдвоем. Такая жизнь не напоминает какую-то странную игру в прятки?» — интересуюсь я.

«Не сказала бы. Как все обыч¬но происходит на светских мероприятиях? Я иду, сажусь в машину; потом идет он. Нас ничто не обязывает быть пуб¬личной парой. Крис этого точно не хочет. Поэтому мы как не ходили вместе по красной дорожке, так и не пойдем. И ес¬ли люди считают, что это означает наш разрыв — ха-ха-ха! — то пусть так и считают!»

«А татуировка в виде буквы К в верхней части твоего правого бедра означает «Крис»?

Она открывает рот от удивления: «Кто тебе о ней сказал? Хм-м-м... Возможно!»

29.05.2009 15-43