Екатерина Вильмонт: "Мне еще ни разу не было стыдно за свои романы"

MIGnews.com

Екатерина Вильмонт, дочь двух крупнейших российских переводчиков Николая Вильмонта и Натальи Ман, - сама в прошлом известная переводчица, в настоящее время - популярнейшая российская писательница. Она не нуждается в дополнительном представлении, так как ее имя известно всем. Екатерина так любит нашу страну, что приезжает к нам при первой возможности. Вот и сейчас приехала – с презентацией двух книг которые пользуются сейчас огромной популярностью: "Два зайца, три сосны" и кулинарной "Чепуха на постном масле".
Она творит в двух жанрах - детского детектива и так называемого "женского" романа, у которого, несмотря на многочисленных критиков, огромная армия почитателей. В литературе нет низких жанров - есть литература хорошая и есть литература плохая. Екатерина Вильмонт обладает безупречным литературным вкусом и творит хорошую литературу.

- Уважаемая Екатерина Николаевна! Вы так много ездите по миру, что даже свою первую книгу в жанре "женской прозы" назвали "Путешествие оптимистки, или Все бабы - дуры". Откуда название? Вы - неисправимая оптимистка по жизни? Или в Израиль - страну "израильской военщины" - надо ездить только оптимистам?
- Я такая вот неисправимая оптимистка по жизни.

- Вы неоднократно признавались в любви к Израилю - и в интервью, и в своих книгах. Может быть, на то есть и "кровные основания"?
- Есть, потому что у меня мать - еврейка. Но, скажем, переезд в Израиль насовсем меня как-то не интересует, потому что корни мои все равно в России.

- Ваши родители были известными переводчиками. У вас был шанс по-другому распорядиться своей жизнью - выбрать другую профессию?
- Наверное, нет, потому что мои все способности и интересы всегда лежали в гуманитарной плоскости. Я всегда очень любила свою переводческую профессию, а теперь свою писательскую очень люблю.

- Если не в литературе, в чем еще вы бы могли найти себя?
- Понятия не имею. В моем возрасте как-то странно в сослагательном наклонении об этом думать.

- Насколько автобиографичны ваши книги? Какое в них соотношение правды - и вымысла?
- Ну, вымысла все-таки всегда больше. А что касается автобиографических мотивов, то они есть везде. Почти в каждой книге.

- Случается ли вам попадать в ситуации, которые описаны в ваших книгах?
- Случалось. Был момент, как в моем романе "Хочу бабу на роликах". Там героиня второго плана Ульяна со своим кавалером едет во Францию. Прошел год-два, и я со своим кавалером поехала во Францию. Хотя писала об этом, совершенно не имея это в виду, не предполагая даже, что так случится.

- А бывает ли так, что у вас в жизни начинает сбываться то, о чем вы написали в романе?
- Была такая смешная история, описанная в моем последнем романе "Два зайца, три сосны". Там героиня утопила мобильник со всеми записанными телефонами. Недели через две после выхода книги у меня украли мобильник – и тоже, соответственно, все контакты пропали.

- В ваших книгах под своими настоящими именами выведены ваши друзья, подруги, родственники. Как они относятся к этому?
- Неплохо относятся. Пока, по крайней мере, претензий ко мне не было.

- Если согласиться с утверждением, что все бабы - дуры, тогда логично было бы заявить, что все мужики - сволочи. Но некоторые мужчины, которых мы встречаем в жизни, полностью опровергают это…
- А вы уверены, что вы через год не скажете что-то другое? У меня такие случаи были, мне женщины говорили - "я встретила", "я нашла", - а потом через год они мне говорили - "ты была права". И потом, все устройство мира говорит о том, что руку к этому приложили именно дуры и сволочи. Мир этот устроили таким – дурацким и сволочным. У вас нет такого ощущения?

- Как же вы относитесь к мужчинам?
- Я к ним, в общем, хорошо отношусь. Однако вот Ахматова когда-то говорила, что мужчины - это "низшая раса". И должна признать, мой достаточно богатый жизненный опыт позволяет мне к ее мнению присоединиться.

- Успех ваших книг состоит, как мне кажется, из трех основополагающих вещей: простой и доступный язык, увлекательный сюжет и счастливый финал. Откуда вы черпаете сюжеты?
- Из воздуха. Я никогда не беру готового сюжета - вот это я могу сказать сразу. Ко мне иногда обращаются женщины: "Ой, я вам такой сюжет расскажу!.." Ни одна из этих историй меня как-то не вдохновила. Не было такого. А вот какая-нибудь мелочь, пустяк, безделица может меня как-то завести и заставить взяться за перо.

- В ваших произведениях всегда счастливый финал. Но в жизни далеко не всегда так бывает. Это - ваша принципиальная позиция?
- Да, это - моя принципиальная позиция, потому что мрачных, ущербных концов романов достаточно много. А жизнь все-таки требует витаминной подпитки. Мои романы - это витамины.

- Знакомы ли вам муки творчества? Вы даете себе задание - ни дня без строчки?
- Нет, не даю. Я вообще не признаю творчество как муку. Ни в каких вариантах. Применительно к себе я считаю это неприличным. Но заминки бывают – что-то не идет, что-то не придумывается, не выплетается. Не могу сказать, чтобы я билась головой об стенку, но…

- И что вы делаете, если дело заходит в тупик?
- Я обычно встаю и выхожу прогуляться. В иных случаях, возвратившись, могу продолжить, а иногда откладываю работу на день-два.

- Вы перечитываете себя?
- Да, бывает. И как читатель, могу сказать себе, автору: совесть у меня чиста. Мне еще ни разу не было стыдно за свои романы.

- "Женский роман" - это почему-то не очень лестное определение жанра, хотя их читают на всех уровнях, от политиков до домохозяек. В чем, по-вашему, причина такого пренебрежительного отношения - как к литературе второго сорта?
- Пренебрежение к "женскому роману" сродни пренебрежению к женскому полу вообще. Это же не единственная сфера, где женщину унижают. Кроме того, при советской власти - а мы все оттуда родом - это был просто запрещенный жанр. Его практически не было. Все вместе и порождает такое отношение. Ни один критик просто не даст себе труда прочитать. Он просто будет это хаять априори.

- Не кажется ли вам, что такого рода литература - это своего рода наркотик, который уводит человека от проблем реальной жизни?
- Любая литература - своего рода наркотик, если это не тоска смертная. (Но кто-то любит и тоску смертную.) И религия - это своего рода наркотик. И опять же, как посмотреть: наркотик - или витамин? Я считаю - витамин.

- Земные женщины, вместо того чтобы реально заниматься устройством личной жизни, читают ваши романы и радуются за ваших героинь, у которых все устраивается, а сами в результате остаются одинокими. Что скажете на это?
- И что, они остаются одинокими, потому что читают мои романы? Вот это - вряд ли. Мои романы не занимают так много времени, чтобы это мешало устройству личной жизни. Кроме того, недавно одна женщина мне сказала, что после прочтения моего романа у нее повысилось самоуважение. Она мне говорит: "Я стала по-другому говорить с начальницей, у меня достоинство появляется после ваших книг".

- Все ваши героини в финале счастливо устраиваются. Как с этим обстоит у вас?
- Вы понимаете, у меня уже такой возраст, что это уже не очень актуально. Тем не менее у меня есть близкий человек. Но сказать, что он не сволочь, я не могу!

- А как вы приспособились к реалиям современной жизни? Чувствуете ли вы, москвичка, то, что Москва стала самым дорогим городом мира?
- Естественно, я ведь жительница этого города. Вообще, сказать, чтобы я очень разумно распоряжалась деньгами - так нет. Но и нельзя сказать, чтобы я была безумная транжирка. Опять-таки в силу возраста. У меня уже потребности не такие. Но, тем не менее, я люблю тратить деньги, и мне это доставляет удовольствие. Я вообще люблю получать от жизни удовольствие. И кроме того, слава Богу, сейчас имею возможность помочь многим людям вокруг. Помочь деньгами буквально. Это мне тоже доставляет удовольствие.

- Вы - человек известный, можно сказать - популярный. В массовом сознании такие люди ведут богемную жизнь. Вы к ним принадлежите?
- О нет! Я веду сугубо домашний образ жизни. Я вообще домоседка. Я не помню, когда я была в театре последний раз. Я иногда днем люблю пойти с кем-нибудь из приятелей или со своим другом в ресторан. Днем - потому что спокойно…

- Ваши героини живут суровой женской жизнью: готовят, стирают, убирают, ходят по магазинам… Но они по профессии - не писательницы. Как у вас сочетается быт с творчеством?
- Ну, сказать, что я хорошая хозяйка, могу вряд ли. Я очень не люблю, честно говоря, домашнее хозяйство. Убирать, стирать… Хотя стирка сейчас не составляет труда - у меня есть стиральная машинка. Но, в общем, я все это не люблю. Но я хорошо готовлю, даже книгу об этом написала - "Чепуха на постном масле"…

- Можете ли вы из ничего сделать что-то?
- Могу!

- Вот-вот. А почему - чепуха? Я вам признаюсь честно: лично я готовить умею, но времени на это катастрофически не хватает. Но если уж готовлю, то не отношусь к этому как к чепухе. Почему такое название?
- Я тоже не отношусь к этому как к чепухе. Чепуха - это содержание моей книги. Об этом речь.

- Писательство - тяжелый труд. Да, и еще я слышала, что вам незнакома такая вещь, как компьютер. Вы свои труды печатаете на машинке. Как относятся к этому в издательстве?
- Ну, в издательство я сдаю дискету - я отдаю в компьютерный набор, и мне это делают - и один экземпляр распечатки. Но сейчас они готовы принять от меня даже клинопись - лишь бы давала.

- Ваши книги настолько популярны, что выходят "левыми" тиражами. Как вы к этому относитесь?
- А как можно относится к тому, что к вам залезли в карман? А с другой стороны, это даже льстит самолюбию, потому что такова плата за популярность.

- Другая сторона популярности ваших книг - их экранизация. Довольны ли вы тем, как это делается?
- В общем - нет. У меня "фифти-фифти": два сериала я считаю приличными, один - чудовищный, а один - так себе, ни шатко, ни валко. Лучший из них - пожалуй, "Я тебя люблю".

- Написан очередной роман. Как вы чувствуете, что пора ставить точку?
- Просто чувствую, что - пора. На уровне ощущений.

- Что вы испытываете, когда роман закончен?
- Я испытываю радость. Может, это можно назвать и облегчением.

- Вы планируете свою жизнь - или живете по вдохновению?
- Я все-таки планирую - в моем возрасте, со всеми моими болячками… Я должна ее планировать. Хотя иной раз мне хочется пойти, купить билет - и улететь куда-нибудь… Но - не получается.

- Вы несколько раз на протяжении интервью упоминали о возрасте. А как же быть с тем, что, как говорила Любовь Орлова, "женщине должно всегда быть 39 лет - и ни одним днем больше"?
- Каждый себя чувствует на столько, на сколько он здоров. К сожалению, я не могу этим похвастаться. Внутри я чувствую себя вполне молодой. Но когда смотрю на себя со стороны, особенно по телевизору, я думаю: "Мамочки! И это - я?" Поймите: я не капризна. Мне все равно, как меня снимают. Я не хочу покорять сердца своим видом. С меня хватает того, что я пишу книги, и их читают.

- Что вам пожелать на прощанье?
- Пожелайте мне здоровья - это самое главное.

- Его я вам и пожелаю! Чтобы мы долго еще могли наслаждаться вашими книгами! И приезжайте еще в Израиль. До встречи на Святой земле!

22.02.2007 16-07