Актер Семен Стругачев: «Медведь-антисемит чуть не откусил мне палец»

Известия в Украине

С питерским актером Семеном Стругачевым мы встретились на съемочной площадке телевизионного фильма «Про любовь» (производство компании «Стар Медиа»). Беседовать было интересно вдвойне, поскольку Семен играет главного редактора центрального издания. К тому же, интригана. В общении Семен Михайлович похож на своего знаменитого Леву Соловейчика из «Особенностей национальной охоты, рыбалки, застолья, политики и т.д.» — непробиваемый взгляд, стопроцентный юмор, искренняя доброжелательность к собеседнику и веселая хитринка больших карих глаз. C актером встретился корреспондент «Известий в Украине» Всеволод Цымбал.

вопрос: С чего начался ваш путь в искусстве?

ответ: Я — наполовину детдомовский. Когда-то у нас была большая семья — мама, папа, четверо детей, из которых я — самый младший. Но когда мы были совсем маленькими, папа нас оставил. Маме одной тяжело было поднимать на ноги такую ораву. Вот и пришлось нам с братом перебраться в интернат города Биробиджана. Я там восемь лет проучился, дальше перевелся в общеобразовательную школу. Словом, жизнь меня хорошо потрепала.

в: И все-таки, для таланта препятствий нет…

о: Это верно. В интернате, занимаясь художественной самодеятельностью, я слыл местным Робертино Лоретти, или, как меня называли, «биробиджанским соловьем». Закончил музыкальную школу по классу аккордеона. Стало быть, пианино сам освоил. А еще баян, гитару, практически все духовые инструменты. В 16 лет я стал актером Биробиджанского театра. В каких только театрах Союза я не работал, прежде чем навсегда перебраться в Питер!

в: Каким ветром вас занесло в город на Неве?

о: Случайным. Первый раз знакомая актриса попросила помочь показаться ей в знаменитый театр имени Ленсовета, которым руководил Игорь Владимиров. Мы сыграли там на пробах. В результате режиссер меня заметил и пригласил приступить к работе… ровно через 10 дней. Но все оказалось непросто — у меня не было прописки. Более полугода обменивал квартиру. Когда во второй раз уже сам позвонил режиссеру, оказалось, что он напрочь обо мне забыл и предложил показаться вновь. Я решил: «Значит, не судьба», и вернулся на периферию. И лишь через три года, когда в составе труппы Куйбышевского театра приехал в Питер на гастроли, рискнул встретиться с Владимировым еще раз. С тех пор и по сей день служу в театре Ленсовета. У меня большая загруженность и весьма разнообразный, далеко не комедийный репертуар.

в: Ради интересной постановки можете отказаться от большой, хорошо оплачиваемой роли в кино?

о: Интересный вопрос. Ради серьезной постановки можно отказаться от плохого кино. А если грядет кино классное, его в любом случае необходимо попробовать совместить с театром. Театральные подмостки предавать нельзя.

в: Широкая популярность к актеру Семену Стругачеву пришла сразу после выхода на экраны пресловутых «Особенностей национальной охоты». Правда, что съемочную группу преследовал постоянный экстрим?

о: Правда. Все началось с того, что восемь актеров (я в их числе) в прямом смысле чуть не утонули. Это случилось уже в «Национальной рыбалке». Те, кому поручили соорудить плот, все сделали неправильно — просто поставили его на две обычные лодки, практически не закрепив. На такой зыбкой конструкции нам нужно было играть. Оператор начал гонять всех актеров вначале на один край плота, затем на другой. В итоге в одночасье мы все оказались в ледяной воде, а глубина водоема — 10—15 метров. Девчонок-гримеров, которые не умели плавать, пришлось спасать. Аппаратуру чуть было не утопили. Ребята, рискуя жизнью, спасли камеру.

в: Кажется, у вас произошла неприятная история еще и с медведем, снимавшимся в «Особенностях национальной охоты»?

о: Неприятность — это мягко сказано. Он мне чуть палец не оттяпал, антисемит эдакий! Никого ведь не тронул, а на Сеню Стругачева набросился. Если бы не молниеносная реакция, руки бы точно лишился. Я быстро среагировал, пулей выбежал из кадра, хотя делать это было строжайше запрещено. Так косолапый еще метров триста за мной по тайге мчался!

в: Вы решились на риск, поскольку это часть работы, или жаждали очередного экстрима?

о: Во-первых, и вы абсолютно правы — это часть моей работы. Во-вторых, сегодня я на подобные авантюры ни за что не соглашусь. Это по молодости можно было над вершинами сосен практически без страховки летать. Я панически боюсь высоты, а меня веревками к креслу вроде бы привязали, а само кресло просто подвесили на крюк подъемного крана, никак не подстраховав. В любой момент мог сорваться. Так я и маньячил в свободном полете на высоте 30 метров. Хорошо, что об отсутствии страховки узнал после окончания съемок.

в: Соглашаясь на роль Левы Соловейчика, не опасались «эффекта Шурика» — некоего штампа, после которого режиссеры в серьезные картины вас приглашать не будут?

о: Когда мы приступали к съемкам «Особенностей национальной охоты», то не думали, что кино станет культовым. Снимали обычную рядовую комедию. И это замечательно, что к ней пришло настоящее народное признание. Ни одному актеру не снилось, чтобы его впоследствии останавливали на улицах и называли Шуриком, Левой, Кузьмичом… К такой любви нужно относиться спокойно, с благодарностью и достоинством.

в: Тем не менее, вас не захотел взять в свою картину «Трудно быть Богом» режиссер Алексей Герман.

о: Да, он так и сказал: «Я бы тебя утвердил без разговоров, но ты настолько засветился, как Лева Соловейчик, что народ ни с кем другим такого актера ассоциировать не станет».

в: Наверняка для вас стало неожиданностью приглашение на роль Левия Матвея в картину Владимира Бортко «Мастер и Маргарита»?

о: Я не ожидал, что меня даже на пробы пригласят, а уж тем более утвердят. Но Бортко рискнул, за что я ему крайне благодарен. С его стороны это определенная смелость. На показ я шел подготовленным, назубок, четко по Булгакову, выучив текст. Знал, что Бортко не любит отсебятины.

в: Кажется, на этих съемках у вас случилась травма: вы всерьез повредили ключицу, когда несли на руках Сергея Безрукова?

о: Не совсем так. Ключицу я сломал задолго до начала съемок. Но кости срослись плохо, врачи категорически запретили носить тяжести. Но ради такой роли я решил пожертвовать здоровьем. Роковой нагрузкой оказался кадр, когда я поднял и понес Безрукова. Но без этого никак нельзя было обойтись. Я надеялся, что все более-менее срослось, а в результате из ключицы начали вылезать спицы, поставленные хирургами. Это и стало главной причиной трех последующих операций. Ну, ничего, обошлось.

в: Ваша супруга — актриса?

о: Да, у меня это третий брак. Но мы с ней постановили, что после рождения дочери Танюша займется ее воспитанием, будет вести дом, хозяйство. А я как глава семьи обязуюсь зарабатывать деньги. Мы пришли к выводу, что если в семье есть два актера, то настоящего успеха должен достичь только один. А второй обязан изо всех сил помогать другому добиваться признания, чтобы семье жилось комфортно и не унизительно.

в: Татьяну приглашают сниматься?

о: Порой, в небольшие эпизоды. Но я ей сказал: «Не стоит просто так шататься по «Ленфильму» и светиться в халтуре. А вот если предложат нечто качественное — соглашайся без раздумий. Все-таки ты — жена Семена Стругачева. А это кое-что, да значит».

12.08.2008 21-21