Яна Поплавская: “Я не крокодил”

Московский Комсомолец

— Ну что же, Яна, не судьба? Теперь на политической карьере можно ставить жирный крест?
— Почему же? Вот вы мужчина, а у мужчин знаете какая главная проблема? Они мыслят глобально, перед ними простираются горизонты. Женщина ведь думает как: сегодня я эту задачу решу, завтра — другую. И вот такими ступеньками буду подниматься. А мужчина сразу: сейчас как взлечу, да я Карлсоном буду! И ничего не получается. Поэтому все у нас, простите, в дерьмо и превращается. Для меня это только репетиция. Перед выборами в Госдуму.
— Ну а зачем Красная Шапочка идет в депутаты?
— Начнем с того, что в депутаты пошла не Красная Шапочка, а Яна Поплавская. Я уверена, что вы человек умный, дураков-то не берут на журфак, поэтому вы как-то по-другому сформулируйте вопрос, чтобы меня к себе расположить, а то я буду очень агрессивной.
— Я жутко люблю агрессивных женщин…
— Ну это просто часть меня, моего характера. Если вы смотрите “Времечко”, я думаю, это читается в любом случае. Характер скрыть очень сложно.
— То есть вы стерва и не хотите этого скрывать?
— Стерва — это совершенно другое. Я безумная максималистка, для меня очень четко существуют понятия “черное” и “белое”, я их не смешиваю. При этом во мне прекрасно сочетаются фатализм, оптимизм и максимализм.
— Кто вас научил так умно отвечать на вопросы?
— Наверное, Господь Бог дал мне такие мозги, которые обычно удивляют мужчин. Вот есть много анекдотов про блондинок и про Красную Шапочку…
— А вы блондинка? Не крашеная?
— Я, скажем так, подкрашенная блондинка, так как мой натуральный цвет называется “пепельный блондин”. Это можно определить по бровям. По ресницам — нет, сейчас у меня макияж. Но, видите, усы у меня не растут, как у восточных женщин. Вообще у меня термоядерная смесь: грузины, польские евреи. И муж у меня с фамилией Гинзбург, как вы сами понимаете. И не мое ли еврейское происхождение является показателем ума и интеллекта?
— Но зачем такая умная женщина, без намека на всех Красных Шапочек, идет в политику?
— Вы задаете этот вопрос с сомнением? Я не политик, я — человек. Сейчас все забыли об этом понятии. А людей, которые избирают, называют электоратом. То есть некая масса, в которой отсутствуют личности. Такое ощущение, что лица стерты…
— Краски тусклы.
— Никогда не цитируйте никого, потому что это всегда вызывает подозрение, что вы не можете сами сформулировать точно мысль. Что вы ожидаете от вопроса “почему я иду в политику”? Чтобы получить дачу, машину, квартиру и все остальное? Меня это не интересует. Уже на протяжении 4,5 лет я занимаюсь социалкой — проблемами детей, которые больны онкологическими заболеваниями. Я не верю фондам и вообще боюсь их. Ждать помощи от Министерства здравоохранения очень долго, и пока родители ее ждут, ребенок, естественно, умирает. У нас чудовищные условия для того, чтобы ребенок не только выздоравливал, — у нас даже нет условий, чтобы ребенок достойно уходил из жизни. Вот для этого я пошла в политику.
— Чтобы потом там, перед Богом, за что-то оправдаться, попасть в рай или... Простите за этот вопрос.
— Я не обязана ни перед кем оправдываться. Я никогда не оправдываюсь.
— У вас есть такая болезнь, как у многих артистов, входить в образ и все время смотреть на себя со стороны?
— Не знаю, у меня же нет третьего глаза. Вопрос не в том, чтобы достичь этой вершины, а в том, чтобы удержаться. Почему вы не спрашиваете, тяжело ли было удержаться? Как думаете, почему из всех детей, которые были более или менее известны, фактически осталась я одна?
— Это хороший вопрос. Давайте я вам его задам.
— Потому что больше всего на свете я ценю в людях адекватность по отношению к себе. Я очень много занималась спортом — это видно по моей фигуре, по плечам. И я вам скажу, что самое сложное — удержать результат. Ведь огромное количество людей скажут, что ты не по праву занял это место, что тебе просто в жизни повезло. И вообще ты случайность, ты просто был обаятельным ребенком, а обаятельность проходит. И ты должен, стиснув зубы, постоянно доказывать, что занял это место по праву, и ставить планку все выше и выше. Я не люблю людей, которые ноют и жалуются. Поверьте, я жила, как и тысячи людей, несмотря на то что была известна. До 17 лет росла в коммуналке на Садовом кольце. Потом мы с мужем и двумя детьми снимали квартиру. У меня тоже была зарплата, как и у всех актеров, — 110 рублей. Но я поняла, что не хочу столько зарабатывать и не хочу всю жизнь находиться в театре. Я не люблю, когда мной командуют.
— Вы в школе были хулиганкой?
— Страшной, чудовищной. 30-я спецшкола стонала, когда я приезжала, и директор говорил: “Поплавская, когда ты уедешь на съемки? Когда?” Мои друзья были, естественно, мальчишки. У нас была такая троица хулиганов — Глейзер, Понизовский и Поплавская, и я была ее мозговым центром. Когда за очередное безобразие нас исключили из школы, мы ходили к кинотеатру “Форум”, ели пончики и страшно радовались, что можно не учиться.
— Вы уже освободились от всех своих комплексов?
— В детстве у меня их было море. Естественно, меня очень не любили девочки, обижали, обзывали “крокодилом”, “лягушкой”. Была у нас такая девочка Кристина, которая говорила: “А знаете, почему снимают Поплавскую? Потому что более страшную морду трудно даже найти”. Мне все время говорили, что у меня очень большие глаза, огромный рот. Конечно, мне хотелось быть хорошенькой девочкой с кукольным лицом. Но мама мне всегда говорила: “Чем лучше ты будешь работать, тем меньше люди будут замечать твою внешность”. Ведь как к красоте, так и к уродству привыкают.
— Как вы к иронии относитесь?
— Если бы во мне не было иронии, то тогда нужно впасть в черное отчаяние и говорить, что жизнь — такое дерьмо…
— А может, так оно и есть?
— У меня был момент в жизни, когда я все в себе пересмотрела. До этого была зациклена на своей работе, семье. Но однажды в одной онкологической больнице навестила сына своей подруги. Он был после химиотерапии. Я ему сказала: “Зайка, что тебе купить? Я куплю все, что ты захочешь”. По глупости своей я была уверена, что он попросит какую-нибудь игрушку. А он мне сказал: “Ты можешь сделать так, чтобы у меня не болело?” Вообще нельзя купить две вещи: жизнь человеческую и любовь, когда любят просто так, когда не важно, плохой он или хороший, красивый или нет.
— В “Красной Шапочке” вы отпустили волков. Получается, вы можете найти общий язык даже с ними. А ведь с волками жить...
— Не надо с ними жить по-волчьи. В любом человеке, если он не маньяк, всегда можно найти что-то очень хорошее. Нужно вернуть человеку самого себя. Понимаете, очень многие люди уверены, что они летают, а на самом деле они ползают, только они не знают об этом. Вот в чем ужас!

08.12.2005 10-43