Бронислава Казанцева: " Я счастливый человек, я вообще не завидую."
MIGnews.com
Бронислава Казанцева - поющая актриса от Бога, и если бы нашелся в Израиле свой Боб Фосс, быть бы у нас и своей Лайзе Миннелли! От природы для этого Славе дано все: мощный красивый голос, великолепные внешние данные (чего стоит одна только роскошная грива волос!) и, главное, - большой актерский Талант, без которого все остальное не имеет смысла. Недаром ее первый диск называется "Весь мир - кабаре".
Она встретила меня в своей нетанийской квартире, и я протерла глаза - если бы я не знала доподлинно, что нахожусь в Израиле, решила бы, что попала в Питер. Интерьер абсолютно тот же: заслуженное благородное пианино, книжный шкаф от пола до потолка, картины на стенах, безделушки, ярко выражающие характер хозяйки… Бронислава Казанцева живет в этой квартире с первого дня в Израиле и сохраняет ей верность, несмотря на то что главные артистические тусовки происходят в Тель-Авиве.
- Вам никогда не хотелось переехать на другую квартиру?
- Если переезжать, то в Тель-Авив, а я не могу переезжать, потому что здесь - папа. Папе 84 с половиной года, мы очень друг к другу привязаны и видимся очень часто. Мой папа - редчайший, очень удивительный человек, он мой самый-самый близкий друг, я могу с ним поговорить на любую тему, о чем угодно, он всегда поймет.
- У вас с Еленой Яраловой и Марией Мушкатиной скоро премьера - музыкальный спектакль-бенефис. Этот спектакль, как мне кажется - о вас и для вас, о женщинах, которые - актрисы… Что лично вы хотели бы рассказать - "между нами, девочками"?
- Ничего. Я вообще человек не очень разговорчивый.
- То есть? Как можно актрисе быть неразговорчивой?
- Это - совсем другое. Актриса - это актриса, а я - это я. Что я лично могу рассказать, тем более - по секрету? Я отношусь к категории людей, которые не разговаривают, а слушают. Есть человек - "разговорник", ему нужно говорить, и нужно, чтобы его слушали. А есть другая категория людей, которые, наоборот, слушают. Вот я - из этих.
- Но актриса - это профессия публичная, актер выходит "на плаху" сцены, как говорит Валерий Золотухин...
- Это громко сказано. Но вот на сцене я и высказываюсь. В своих песнях и в спектаклях. И я еще не встречала зрителя, который после моих выступлений не понял бы, что я хотела сказать.
- Калараш, где вы родились, - маленькое "а идише штейтеле" в Молдавии, - прямо скажем, не был избалован театрами. Как, откуда, каким образом?..
- В Калараше был замечательный Дом культуры, в котором был драматический коллектив. В школе все время ставили какие-то постановки. На меня очень повлияла моя сестра Рая, которая в школе была режиссером в своем классе, старше меня. Она ставила пьесу "Ночь перед Рождеством" по Гоголю, и там были две роли - рассказчик Валера и слушатель Миша. Я играла слушателя, говорят, очень хорошо. Потом я много читала, папа с мамой брали меня на разные спектакли и концерты приезжих артистов. Вообще в детстве я мечтала стать балериной.
- Но в Калараше не было хореографического училища. В Калараше была музыкальная школа, которую вы с блеском закончили. Правда, там не было отделения гитары…
- На гитаре я училась играть сама, причем, когда профессиональные гитаристы смотрят, как я играю, они приходят в ужас, потому что... Когда мне было лет девять, кто-то из гостей моих родителей случайно оставил у нас гитару. Мне страшно захотелось научиться на ней играть. Учиться было не у кого, а слух у меня был абсолютный, поэтому я крутила колки до тех пор, пока не изобрела свой собственный строй. По сей день я так и играю.
Потом я получила аттестат зрелости и, вместо того чтобы поступать на физкультурный факультет пединститута (потому что одно время я хотела быть тренером), поступила в Кишиневское музыкальное училище им. Стефана Няги. А окончив его в 1977 году, сразу же поехала поступать в театральный институт в Ленинград - и поступила. И уже из Ленинграда в 1990 году я уехала сюда.
- Но как вам дался ЛГИТМИК? Это просто фантастика, конкурс 270 человек на место - и поступили именно вы, причем с первого раза! Как вам это удалось?
- Мне просто повезло. В тот момент я понравилась приемной комиссии. Там сидел Иван Эдмундович Кох, которого знают все настоящие актеры. Когда я поступала, ему было 95 лет, и он смотрел пластику. Это он решал - кому быть, а кому - не быть, он либо кивал, либо отрицательно качал головой.
- Кто был вашим мастером в институте?
- Наш курс набирал Аркадий Исаакович Райкин, потом он уехал в Москву и передал нас Владимиру Иванову. Нас учили многие знаменитые в то время асы - мы застали Меркурьева, Смирнову, Владимирова… Непосредственным преподавателем танца у нас был Кузнецов - звезда Кировского театра. Сценическую речь вел замечательный педагог Юрий Андреевич Васильев, а примером он нам всегда ставил... Такая была у нас гроза факультета, турчанка или цыганка, она была небольшого роста, ее называли "бабушка Тортилла", а звали ее Стронгилла Шаббитаевна Иртлач.
Венгерская цыганка она была, что ли. И вот кто с первого раза выговаривал ее фамилию, имя и отчество, тому железная пятерка была обеспечена. Ее сердце я завоевала на первом курсе. У нас были музыкальные номера, и я пела цыганскую песню. Она подошла ко мне и сказала: "Девочка, вы пели как из-под телеги". Это была высочайшая похвала - "петь из-под телеги"... Таборные цыгане так поют. Это я запомнила на всю жизнь. Она мне как бы позволила иногда брать на себя смелость исполнять цыганские песни, потому для этого нужно иметь очень большое мастерство.
- Были отличницей?
- Ну, да, я хорошо училась. Общеобразовательные предметы я всегда сдавала досрочно, просто хотела, чтобы каникулы у меня были побольше, чтобы подольше побыть у папы.
А что касается актерского мастерства, я немного отличалась способом существования на сцене. Вот встречаешь иногда актера, он хорошо научен, он все знает, он хороший такой актер, но он в каких-то таких рамках. Для меня рамок не было никогда - папа меня никогда не ограничивал, и в школе тоже. В училище, правда, пытались, но не получилось. Я уважала педагогов, но стоять по стойке "смирно" и говорить белое, когда это черное, - это я не умела никогда. Я всегда говорила то, что я видела и думала, и делала то, что считала нужным.
- Нужен ли актеру покладистый характер, чтобы преуспевать в своей профессии?
- Я не могу ответить на этот вопрос. У меня в работе тяжелый характер, потому что я - перфекционист, люблю, чтобы все всегда было идеально. Но ведь в коллективе тяжело работать. Если актер все время соглашается - это не Личность.
- Вы с режиссером спорите?
- Это не спор. Если мне что-то не нравится, или я что-то не понимаю, или я считаю, что это нелогично, - это не значит, что я начинаю спорить. Я просто высказываю свое мнение. Если я увижу логику в этом, я всегда готова пробовать. Я ужасно не люблю, когда в игре актера, в его поведении на сцене хоть какие-то "уши" торчат, и если режиссер предлагает мне игру, и она логична для роли - не для меня, Славы Казанцевой, а для роли, - то я спорить не буду.
- Вернемся в те времена, когда вы, юная и счастливая, получили диплом, в котором было написано - "актриса драматического театра".
- "Актер драматического театра со специализацией - актер музыкальной студии, театра".
- Вы уже знали, где будете работать?
- Я - знала. Меня пригласили в "Ленконцерт". И начались поиски материала для моего номера. Я очень придиралась к текстам и до сих пор придираюсь. А потом мне принесли номер писателя-сатирика Александра Матюшкина-Герке, который мне понравился. Я вышла на худсовет, номер был принят на ура, и я как-то сразу попала в обойму хороших актеров. А так - я работала на самых крупных площадках Питера, всегда... И еще: когда я вышла на худсовет, приехал из Москвы режиссер Валерий Жаков, который пригласил меня на программу "Парад пародистов", которая шла исключительно на больших стадионах. Это был март 1983 года.
- Простите за нескромный вопрос - вы зарабатывали много?
- По тем временам ставка у меня была, которая была положена молодому специалисту, - кажется, 8 рублей. Концертов у меня было очень много, в худшие времена - 35 в месяц, в лучшие - до 50-55. Кроме того, я озвучивала мультики, дублировала фильмы - правда мало, у меня не было времени. Я практически не снималась в кино.
- Жалеете об этом?
- Дело не в том, что жалею или нет. Те девочки, которые хотели сниматься в кино… Нужно было крутиться на "Ленфильме", чтобы тебя режиссер увидел и позвал. Я на "Ленфильме" не бывала, мне было некогда, у меня все время были концерты, а в 1981 году родилась дочка. Я была все время занята. В общем, жизнь вот так вот шла.
- Что было потом?
- Потом я сделала новый номер, который вызвал жуткие споры, потому что у меня был совершенно сумасшедший костюм для тех времен - это был 1985 год. Я была почти голая, у меня был белый лайковый костюм с шифоновыми тряпочками. Худсовет трясся, когда я делала этот номер, но мне повысили ставку. Я там делала пародии на Пьеху, Пугачеву, на Аль Бано и Ромину Пауэр, исполняла разные трюки, это было популярно, потому что это было, что называется, "по горячим следам".
- Кто за хозяйством следил, пока вас дома не было?
- Помогала мама моего мужа, Евгения Петровна. Мой муж оставался с дочкой и очень хорошо ухаживал за ней. Но я очень редко ездила, когда она была маленькой. У меня не было гастролей больше чем на 3-5 дней. Только два раза я уезжала на месяц, так один раз я взяла ее с собой, потому что это был Крым, а второй раз, уже перед самым отъездом в Израиль, когда я ездила с Ленинградским театром миниатюр, она была у дедушки на каникулах. А вообще я была востребована в Ленинграде, и меня не отправляли на длительные гастроли.
- Какие у вас отношения с домашним хозяйством?
- Плохие. Я не готовлю. Вообще-то я умею готовить, и неплохо, просто у меня нет времени, и я это не очень люблю. Но если надо, то приготовлю. А так - мне все равно, что есть. Если я голодна, я могу взять хлеб с помидором, мне этого достаточно. Если колбаса есть - хорошо, нет, так нет. Я не завишу от пищи.
- А дочка?
- А вот дочка умеет и любит. Она не замужем, так что кормит меня, когда я к ней приезжаю в Тель-Авив. Она знает, что я люблю - морепродукты, суши, - и готовит их мне. И я люблю суши - и не потому, что это модно, я действительно их люблю. Я умею пользоваться палочками. Я даже одну рисинку могу ими взять.
- А об этом вы с Машей Мушкатиной и Леной Яраловой говорите в своем спектакле?
- Нет. Зачем же об этом говорить? Это - "бытовуха". Быт и так "зажирает" женщин. Зачем же, придя на спектакль, они должны еще и об этом слышать? Есть другие интересные вещи: отношения между людьми, отношения мужчин к женщинам и наоборот.
- В природе женщин - и актеров - такие не самые, скажем, лучшие чувства, как ревность и зависть. Вам это знакомо?
- Я в этом смысле счастливый человек, я вообще не завидую. И если выступают слезы после фильма, то не от зависти, а от уважения и восхищения.
- А не посещает мысль - а я могла бы не хуже или лучше?
- Нет, у меня таких мыслей не бывает. Что значит - не хуже? Кому это надо? Это сделано хорошо, и я счастлива за кого-то. Но я знаю таких людей, которые завидуют, и они несчастные люди, им плохо от этого.
- Какие планы на будущее? Я еле вас поймала, с репетиции на репетицию, чем вы занимаетесь?
- Планы на будущее я не строю, после того, что случилось (у Брониславы четыре месяца назад умер муж, Василий Казанцев. - П. Л.). Я живу сегодняшним днем. Сегодня у меня прямой эфир на радио, через несколько дней у нас премьера - "Между нами, девочками". На самом деле, находясь на сцене, я кайфую, потому что рядом со мной такие классные девки, просто классные - Маша, Лена, замечательный пианист Йоси Кац. Девочки - очень искренние, очень отзывчивые, очень хорошие актрисы. Мне очень хорошо на душе - и оттого, что я с ними сейчас работаю, и оттого, что мы сделали этот спектакль, и оттого, что мы будем работать вместе на сцене.
А на днях я приступила к репетициям еще одного спектакля, но об этом я вам расскажу в следующем интервью.
09.11.2006 13-16
|