Три творческих начала Якова Явно

MIGnews.com

Большую часть вашего репертуара составляют песни на идиш. Я знаю, что в Америке выделяются огромные средства на поддержание этой культуры. Вероятно, от этого "каравая" достается что-то и вам?

В этой системе нет ни одного представителя русскоязычной общины. Эти структуры, конечно, не мафиозные, но очень похожи. Люди, захватившие позиции много лет тому назад создали закрытую структуру, в которую со стороны проникнуть невозможно. Они понимают, что сегодня четверть жителей Нью-Йорка составляют русскоговорящие евреи. Но мы для них чужаки: с другим культурным багажом и традициями. В лучшем случае, "людям со стороны" дают заработать гроши, чтобы выжить…

Когда я появился в Америке, за меня ухватились. Но я получал какие-то мизерные деньги. После трех лет "сотрудничества" я как-то задал своему боссу вопрос: что происходит? Почему если меня прекрасно принимает публика, почему я получаю гроши? В ответ – меня вообще перестали приглашать.

И чем зарабатывают "чужаки"?

Я когда-то учился в канторской школе. Я думал, что стану кантором. Со временем я стал понимать, что многие из тех, кто был со мной, выбрали эту профессию не для того, чтобы быть проводниками некой духовности, а просто чтобы делать деньги. Сегодня кантор в Америке, если работает в реформистской или консервативной синагоге, может зарабатывать достаточно для того, чтобы не беспокоиться о завтрашнем дне. Но когда я увидел всю эту странную структуру и странные взаимоотношения, понял, что мне это не подходит по нескольким причинам. Во-первых, потому что я вырос в другой среде, мне никто не прививал эту религиозность как таковую. Во-вторых, я плохо представлял, как я буду стоять в синагоге и произносить слова в адрес Господа, которые я совершенно не понимаю. И, в-третьих, я воспринимал все это как некоторую ложь. В первую очередь, ложь самому себе. Но потом я понял, что многие чувствуют то же самое, но занимаются этим, потому что знают, что в конце каждой недели получат чек.

Вы верите, что у культуры языка идиш есть будущее?

Я ни в коем случае не тешу себя несбыточными надеждами. Ни я, никто другой не сможет возродить эту культуру. Нет государства, где бы говорили на этом языке, уходят люди, которые на нем еще говорят… Даже в Израиле не так часто встретишь людей, который бы на нем говорили. С момента основания еврейского государства была четкая установка: государственным языком является иврит, и никакого идиша, поскольку он считался языком галута. Это язык униженных и оскорбленных! Поэтому идиш и как язык, и как культура, не стали частью этой страны. И те два миллиона, которые выделяются ежегодно израильским правительством на развитие идиша, по сути, являются "откупными".

Но на концертах певцов, исполняющих песни на идиш, все равно полные залы. Взять хотя бы хор Турецкого…

И у меня залы не пустуют, но дело вовсе не в этом. Вопрос, который я всегда себе задаю, кто идет на эти концерты. Конечно, исполнитель не имеет право говорить – это публика хорошая, а это плохая. Но когда ты постоянно видишь людей определенного возраста, даже 30-40 летних практически не бывает, то задумываешься, а что происходит вообще с культурой? Для кого она? Нужна ли она? И тут начинаешь искать способы "осовременить" репертуар.

Я знаю, что вы экспериментировали: с негритянским хором, необычными костюмами и световым оформлением. Это дало ожидаемый результат?

На предстоящих концертах в Карнеги-холле, со мной будет выступать хор из 25 человек и огромная танцевальная группа. Я стараюсь энергетически захватить зрителей до такой степени, что они перестают думать, что это "еврейская культура". Они понимают, что это просто культура.

Если человек делает что-то захватывающе хорошо, то неважно на каком языке это происходит. Есть такая португальская певица Сезария Эвора. Я не знаю, сколько ей лет. Она не говорит ни единого слова по-английски! Она даже не может сказать "хэлло!" Она поет не просто по-португальски, а на диалекте какого-то острова. Она не двигается ни вправо, ни влево, ни вперед, ни назад – стоит, как тумба. Но у нее такой тембр голоса! И она так поет! Зал просто находится под ее гипнозом. На ее концерты попасть в Америке невозможно! Она собирает тысячные залы. Я сейчас был на ее концерте – зал на три тысячи мест был переполнен! Она выступает в самых крутых залах мира!

У певца такого уровня, как вы должен быть, как минимум, профессиональный продюсер…

Я надеюсь, что скоро мне удастся выйти на качественно новый уровень. Пока боюсь загадывать, потому что все в стадии переговоров. Мной заинтересовался известный в Испании продюсер, который занимается звездами. Если все сложится, как мне бы хотелось, то я, наконец-то, смогу записать альбом, который не стыдно будет кому-нибудь показать. До сих пор я не мог этого сказать о своих дисках.

Я давно мечтал встретить людей, с которыми мог идти дальше. Я один уже ничего не смог сделать. Концерт в Германии, Израиле или Америке перед русскоязычной публикой – уже ничего не менял, это застой. И конечно, мне хотелось бы выступать в серьезных залах, перед серьезной публикой. И дело даже не в деньгах. Потому что серьезные деньги на искусстве заработать очень сложно. Для этого надо стать суперзвездой и, желательно, петь на английском.

Какая-то тоска проскользнула в вашем голосе. Вы, что хотите вырваться в звезды, чтобы заработать энное количество миллионов и купить виллу?

У меня есть вилла. Моя жена достаточно обеспеченная. И я повторюсь, что деньги для меня никогда не были самоцелью. Никогда! Если бы думал, как заработать побольше, наверное, занялся бы каким-нибудь более прибыльным делом. Но для меня важнее творчество.

Ходят слухи, что и до иммиграции в Америку, вы получали гораздо больше своих коллег по театральному цеху.

Я работал, как сумасшедший – а получал гроши. Только в самом конце моей "советской" карьеры, после того, как я получил звание заслуженного и когда я уже стал ездить с гастролями по миру, мне стали платить приличные деньги. И то, чтобы купить квартиру и машину, мне приходилось подрабатывать. Но при этом творческий процесс не останавливался ни на секунду.

Ведете ли вы светский образ жизни? Какие тусовки предпочитаете: англоязычные или русскоязычные?

Честно сказать – я не кручусь ни в том, ни в другом кругу. Скажем так, у нас с женой есть русскоязычные друзья, которых я обожаю, и мы иногда вместе проводим время. Друзья жены – в основном коренные американцы, и они тоже частенько бывают у нас. Но я могу сказать, что у меня нет круга творческих людей, с которыми я мог что-то открывать для себя, вы понимаете? А это важно. Мы эмигранты в Америке, к сожалению, аутсайдеры.

В Израиле несколько иная ситуация. У вас выходцы из России сегодня являются членами Кнессета и правительства. Правда, это политика. И если я правильно понимаю ситуацию, то в области искусства дела обстоят примерно так же, как в США. Покажите мне русскоязычного исполнителя, который бы вышел на самый высокий израильский уровень, стал бы кумиром страны. Кого можно назвать кроме театра "Гешер"? И это исключение, которое только подтверждает правило.

И некоторую тоску я испытываю сегодня, когда я приезжаю с гастролями в Россию. Там мои выступления проводятся на таком уровне, о каком может только мечтать любой артист. Я сегодня выступаю в самых больших концертных залах, на тусовках, на которых собирается верхушка. То есть о таком уровне выступлений в Америке или Израиле, мне не приходится и мечтать. Никто меня не допустит в Израиле до политической или творческой элиты. И ситуация напоминает движение по замкнутому кругу. Это вибрация гетто. И русскоязычные исполнители, которые едут на гастроли в Штаты или Израиль, прекрасно понимают, что они не будут выступать перед коренными израильтянами или исконными американцами. И не потому, что они поют на непонятном языке, а потому что их уровень явно не дотягивает до мирового. Если можно пойти на Стинга, Элтона, или Мадонну, кто пойдет на неизвестных русских исполнителей? Вы понимаете, о чем я говорю? Это тяжелейший процесс…

А не проще ли вернуться в Россию?

Но нет! Нет!!! Я уже не могу вернуться в Россию! Я уже окунулся в другую жизнь. В конце концов, моя жена живет в Америке… Говоря о России, я хотел сказать, что в иммиграции тоже необходимо найти свой круг, подняться на качественно иной уровень.

Да, но пока вы ездите по "русскому зарубежью". Вы для них такой же русский, чтобы вы не пели…

У меня много выступлений и перед американцами. И эта публика меня тоже принимает потрясающе. Не думаю, к примеру, что Шагал, когда создавал свои картины, думал что он станет достоянием какой-то определенной страны и публики...

Но все же у него был другой жанр. Для балета или живописи неважно, говоришь ты с акцентом или без.

Как раз то, к чему я стремлюсь сегодня, это такой вид искусства, которое бы не требовало понимание языка. Это восприятие на чисто эмоциональном уровне.

Часто ли вы бываете на концертах других певцов?

Жить в Америке и не ходить на американских исполнителей – это преступление. С этого началась моя жизнь в Америке. Когда у меня в кармане были считанные доллары, я пошел на концерт Эллы Фицджеральд – это был один из ее последних концертов. И это было очень символично, потому что я для себя открыл другую Эллу, о которой не имел ни малейшего представления. Я бываю на концертах, скажем, Боба Дилана, Энни Леннокс, и тех певцов, которые мне близки по духу.

Вы верите в актерское счастье? Чудеса в этой профессии бывают?

Чудес не бывает. Не может быть такого, чтобы ты однажды проснулся известным. Чтобы достичь этого надо пройти долгий и непростой путь.

Когда я встречалась с вами в Нью-Йорке в последний раз, вы собирались купить дом. Вас можно поздравить с новосельем?

Да, мы купили дом под Нью-Йорком, но при этом не стали продавать старую квартиру на Манхэттене. Этим занимается моя жена. Я, честно говоря, в это не вникаю. Меня больше греет процесс творческий.

Многие звезды, чтобы укрепить свою популярность и заработать, имеют авторские программы на телевидении или радио. У вас есть своя программа?

У меня нет на это времени. А, кроме того, телевидение и радио в эмиграции это замкнутое пространство. Ну, не хочу я в гетто, я наоборот стремлюсь вырваться из него, как бы нелепо это со стороны ни казалось…

А русскоязычная эмигрантская пресса к вам проявляет интерес?

Еще какой! После спектакля в Нью-Йорке, все газеты вышли с подробными рецензиями и похвалами.

Вы чувствуете свой возраст?

Когда артист в зрелом возрасте выходит на сцену, даже с такой энергией как у меня, у продюсеров все равно возникает вопрос: а что будет дальше, и долго ли ты продержишься? И это большая проблема. Поэтому я не жду, что кто-то другой придумает за меня – что делать дальше. Я сам стараюсь идти вперед, и использовать себя на полную катушку. За последний год я сделал огромный рывок вперед, подготовил почву для выхода на следующую ступень. Вы не представляете, что это такое!

Вы любите Израиль?

Я обожаю эту страну. Сегодня был в Яффо, стоял и смотрел, как волны накатывают на Тель-Авив, и думал: боже ты мой, как же несправедливо, при таком фантастическом воздухе, при этой атмосфере, в любую момент может случиться теракт, могут погибнуть люди. И все потому, что рядом живут те, кто тебя ненавидят. Как сказал Эйнштейн: "Антисемитизм – это тень еврейства. Сколько будут существовать евреи, столько будет существовать и антисемитизм".

Вы верите, что когда-нибудь на этой земле наступит мир?

Думаю, что да. Но не при нашей жизни!

Как проявляется ваше еврейство? Вы исполняете заповеди, соблюдаете субботу?

Мое еврейство заключается в том, что я – еврей.

Может быть, вы любите фаршированную рыбу?

Я еврей, не потому что люблю фаршированную рыбу, а потому что я – еврей. Такой вопрос вы никогда не зададите русскому, французу, англичанину. Когда люди знакомятся, человек говорит: "Я – Франческо". И ты понимаешь, что он – итальянец. И он выглядит, как итальянец. Ты же не будешь его спрашивать: скажите, а ваша бабушка была тоже итальянка? У тебя даже мысли такой не возникнет! Но когда встречаешь еврея, обязательно возникает огромная гамма чувств и вопросов. Потому что это уже традиция. И нееврей, попадая в еврейскую компанию, обязательно должен рассказать, что кто-то у него в роду был евреем, чтобы показать, что он относится хорошо к евреям! И невозможно объяснить, как чувствует себя еврей. Ты просто чувствуешь себя евреем каждую секунду, каждое мгновение…

Кстати, в Америке дела обстоят несколько иначе, чем в России или Израиле. Когда мы бываем с женой на вечеринках, меня часто спрашивают: кто ты? Я говорю: еврей. А жена поправляет: он русский. Почему? Потому что все евреи в Америке – это американцы, а еврейство – это вероисповедание. Такой национальности в Америке нет. В России мы были евреями, а в Америке – мы все русские.

И все же, вы любите фаршированную рыбу?

Конечно, люблю.

17.11.2003 11-28