Симфония для трубача Котовского

«Киевский телеграф»

10 января Украина могла бы торжественно отпраздновать день рождения феноменального дирижера Натана Рахлина — человека-эпохи. Однако имя это, вопреки неоценимым, точнее, неоцененным заслугам перед украинской культурой, упоминается только в крайних случаях. Против обыкновения этот повод — 100 лет со дня рождения — оказался особым. Поскольку Министерство культуры и туризма Украины таки запланировало в течение этого года концерты в филармонии, Мариинском дворце и Национальной опере — в память о выдающемся дирижере, отдававшем Украине себя на протяжении более полувека. Отдал бы и всего без остатка — да не взяли...

Сегодня национально-культурную принадлежность Натана Рахлина определить сложно: после окончания Киевской консерватории Натан Рахлин дирижировал оркестрами в Харькове и Донецке. В 1937 году по инициативе Никиты Хрущева, находившегося под впечатлением от его таланта, был назначен руководителем созданного им же Государственного симфонического оркестра Украины. В военные годы возглавлял Государственный оркестр СССР, потом вновь вернулся в Киев к родному Государственному симфоническому оркестру УССР. В 1966 году создал в Казани Государственный симфонический оркестр Татарской АССР, с которым и проработал до самой смерти в 1979-м. Преподавал сначала в Киевской (1946—1966), после — в Казанской консерватории (с 1967 года)...

В подобных случаях каждый из регионов, которому посчастливилось быть причастным к столь уникальной творческой личности, старается эту причастность всячески декларировать и увековечивать. Собственно, во всех российских энциклопедических источниках Натан Рахлин фигурирует как российский дирижер. Он — настолько же неотъемлемый фактор «музыкальных свершений» Государственного оркестра СССР, как и Евгений Светланов... В Московской филармонии уже висит памятная юбилейная афиша, на днях вышли несколько телепередач. Его имя навсегда вписано в историю Казани. В Америке создан Мемориальный фонд памяти Натана Рахлина...

А Украина, как всегда, стоит особняком. И опять не в лучшем смысле. Поскольку здесь, на родине, музыка в честь Рахлина после его смерти звучит нечасто. Еще реже, чем имя, да и то благодаря стараниям дочери Леоноры Натановны, известнейшего киевского экскурсовода, и внука скульптора Григория Лысенко. Первая своими силами установила на доме № 25 по улице Ивана Франко, где жил Натан Григорьевич весь «киевский период», мемориальную доску, заложив для этого в банке собственную квартиру. Эта история почти детективная: с голодовкой дочери дирижера и спешными аукционными торгами, на которых уже была продана отчужденная банком квартира... Внук Рахлина устроил на собственные средства в Мисхоре, на бывшей даче дирижера, Дом-музей, который чуть не ликвидировали местные власти. Судебное решение о конфискации Дома-музея (включая экспонаты) с целью его дальнейшего хозяйственного использования удалось отменить лишь после вмешательства мировой общественности.

Примечательно, что все перипетии происходили на фоне безучастности отечественной культурной прослойки. Впрочем, эта тенденция — посмертного признания бесспорных творческих заслуг и одновременно игнорирования властями — наметилась еще при жизни великого дирижера. И хотя нельзя сказать, что Рахлин был обижен вниманием со стороны власти, он всегда испытывал на себе ее давление, а последние 13 лет, которые он провел в Казани, были для него настоящей ссылкой...

Видимо, во многом причиной была «пятая графа». Однако две категории — абсолютно советская биография и еврейское происхождение — сочетались в Натане Рахлине непостижимым образом.

Мальчик из городка Сновска (ныне Щорс) Черниговской губернии, у которого было три радужные перспективы в жизни: стать сапожником, портным или кузнецом (как дедушка) и иногда играть в местном клезмерском оркестрике (с 4-х лет Натан уже владел скрипкой, альтом, флейтой), в 13 лет убегает из дома — к Котовскому....

Именно Григорию Котовскому, «культ личности» которого процветал в его семье, Натан Рахлин считал себя обязанным и увлечением музыкой, и биографией, и жизнью.

Поразительно, но красный командир, оказывается, был необычайно музыкальным человеком. Он постоянно возил с собой оркестр, чудом добывал инструменты, следил, чтобы музыканты были сыты. Рахлин рассказывал о нем множество удивительных историй. Вот одна из них.

Как шутил Натан Григорьевич, памятник в Украине ему поставили еще при жизни. Это некая скульптурная композиция под названием «Голая атака», установленная в селе Малая Вильшанка. Эта хрестоматийная история о героизме котовцев, поданная, естественно, в учебниках совершенно по-иному, в интерпретации Рахлина, который в то время был у Котовского трубачом-сигналистом, выглядела следующим образом.

Как-то Котовский раздобыл огромные барабаны, которыми необычайно гордился. Музыканты в то смутное время без дела не сидели, свадьбы в селах все равно игрались регулярно. На одной из них — в Малой Вильшане — и играли до ночи музыканты Котовского во главе с Нонкой Рахлиным. А отряд вместе с Котовским расположился на ночлег в соседней Володарке. Вдруг под утро прибегают мальчишки и кричат, что приближается большой отряд белых. Музыканты решили потихонечку, огородами, уходить к своим. Но вот незадача — барабаны пришлось бросить. Риск грохнуть нечаянно в барабан и тем самым привлечь внимание был слишком велик. На рассвете явились к Котовскому, докладывают: мол, все живы. Котовский орлиным оком обозрел всех и спрашивает: «А барабаны где? А ну труби сигнал к бою! Будем барабаны вызволять!». Натан с перепугу так грянул сигнал, что бойцы повскакивали с постелей как есть, почти голые, и сразу на коней — помчались выручать барабаны... Белых из села выбили, барабаны забрали. А в историю гражданской войны эта в прямом смысле «голая атака» вошла под несколько иным соусом.

В Киев Рахлина, кстати, тоже привез Григорий Котовский — на конкурс полковых трубачей, где Натан занял первое место. Поскольку единственный умел подать любой сигнал при любом аллюре лошади. Тогда же Натан Рахлин впервые услышал симфонический оркестр. И потерял сознание от переполнивших его чувств...

Затем — Киевская консерватория, в которую он поступил сразу на третий курс по классу скрипки, хотя сдавал экзамен на трубе-баритоне (об этом существует множество баек).

Натан Рахлин до сих пор считается единственным в мире дирижером, который мог показать и струнникам, и духовикам, и ударникам, что он от них хочет, поскольку в совершенстве владел практически всеми инструментами. Например, одна арфистка доказывала Рахлину, что сыграть на арфе то, что он требует, — невозможно. Рахлин сел за арфу и своими коротенькими пальчиками показал, как нужно.

Вообще, его жизнь сопровождалась таким количеством невероятных легенд и фактов, что найти сегодня достоверную биографию Натана Рахлина практически невозможно. Достаточно того, что никто доподлинно не знает, когда Натан Рахлин родился. Мама его прекрасно помнила, что это произошло зимой — очень холодно было... Из-за этого «пробела» выдающемуся дирижеру не дали Героя соцтруда — для КГБ такая неточность была абсолютно недопустимой.

Дата рождения появилась тогда, когда нужно было достойно отметить 50-летний юбилей. Ее централизованно установили — 28 декабря 1905 года. Потом, правда, придумали перенести день рождения на 10 января — якобы по новому стилю. Из-за этого возникли разночтения, которые вносят путаницу до сих пор, — то 1905-й, то 1906-й год.

Свериться буквально не с чем: у нас биография Натана Григорьевича не издана. И вообще ни одного издания, не говоря уже о монографическом, в Украине нет. Более или менее достоверная биография вышла еще в 1970-х в Москве. Но это — история советского дирижера, а не украинского, что несколько разные вещи. Не говоря уже о том, что для Натана Рахлина Украина была не просто местом жительства. Он всегда считал ее своей родиной.

По словам дочери дирижера Леоноры Рахлиной, давно подготовлены архивные документы, воспоминания (кстати, сам Натан Рахлин никаких записей не делал и дневника не вел), которых хватит не на один том: «Но даже издание одной книги мизерным тиражом я сама не потяну — это около 15 тысяч гривен... Мы, конечно, обращались за помощью в Министерство культуры. Сначала там сказали: денег нет, ищите спонсоров. Но буквально на днях пообещали включить издание книги и музыкальных дисков в бюджетный план на этот год. Дело в том, что записи на магнитных пленках, которые хранятся на Национальном радио, находятся в совершенно «аварийном» состоянии. И каждый день приближает аудиоархив к гибели. Записи нужно переводить в цифровой вид немедленно — ведь они сделаны еще в пятидесятых! Но основной массив музыки, сыгранной «под палочкой» Рахлина, — в Москве, на фирме «Мелодия». Чтобы получить права на их издание у нас, нужно заплатить невероятные деньги. Конечно, мы очень благодарны Министерству культуры — они запланировали проект, посвященный столетию со дня рождения. Но ведь это все равно мизер: «Поиграли — разошлись». Книг — нет, дисков — нет, даже пристойного памятника на могиле на Байковом кладбище нет. Дату собирались отметить в ЮНЕСКО. Но пока была чехарда с министрами культуры — Билозир в больнице, нового еще не назначили, — вовремя не подали необходимые документы...».

Тем временем Рахлина забывают... А было время, когда любой мальчишка на Крещатике знал его в лицо — потому что весь город ходил «на симфонию» в Мариинский парк, где дирижировал Рахлин. На музыке Натана Григорьевича воспитаны поколения людей, на его летние концерты собиралось до 10 тысяч человек. Был такой случай: как-то Рахлин получил зарплату, сунул ее в карман пиджака. Вышел из филармонии, сел в троллейбус. Проехал остановку. Вдруг в дверь влетает мальчишка 12–13 лет, подбегает к нему и протягивает пачку денег: «Натан Григорьевич, нате, это ваши! Кладите их лучше!». И выскочил. Видно, воры поняли, у какого человека они вытащили деньги, устыдились и решили их ему вернуть...

31.01.2006 16-40