Шон Пенн: не люблю я этот Голливуд

Огонек

Шон Пенн доказал в последние годы, что стал одним из лучших актеров современного кино. Он, похоже, умеет играть все. С середины 90-х его трижды номинировали на «Оскар» за лучшие мужские роли. Не получив статуэтки за работы в фильмах «Приговоренный к смерти идет», «Я -- Сэм» и (очень несправедливо) за роль джазового гитариста -- хитрована и ворюги -- в фильме Вуди Аллена «Сладкий и гадкий», он взял «Оскар» в этом году за игру в «Таинственной реке» Клинта Иствуда. Теперь вполне можно ожидать, что его вновь номинируют на «Оскар» за фильм «Убийство Ричарда Никсона».

Поскольку картина эта -- социально критическая (см. примечание «Про «Убийство Ричарда Никсона»), то и наш разговор с Пенном, состоявшийся во время недавнего фестиваля в Торонто, получился социально политическим. Тем более что на личные вопросы суровый м-р Пенн, ни разу не снявший сверхтемные очки Ray Ban, за которыми не видно глаз, отвечает неохотно. Во время разговора Пенн курил (на безымянном пальце руки, которой он держал сигарету, было заметно простенькое серебряное обручальное кольцо) -- на следующий день местная пресса ехидно заметила, что на звезд не распространяются никакие жесткие правила. В Канаде -- драконовские законы против курения, в отеле Four Seasons, где суперстар общался с журналистами, курить запрещено вообще, но Пенну, который непрерывно революционно смолил во всех фойе режимного отеля, комнатах для деловых встреч и коридорах, никто не осмелился сделать замечания.

Можно ли утверждать, что ваш фильм о неудачнике, который решает стать террористом, актуален и для сегодняшних времен, для Америки-2004?


-- Безусловно. На мой взгляд, таких людей, как мой герой, которые отчаялись и готовы на любые антисоциальные действия, сейчас еще больше, чем было в 70-е. За это нужно благодарить президента Буша. Уровень бедности в Америке стал рекордным за последние годы. Самое интересное, что, пока мы снимали наш фильм, количество параллелей с действительностью только увеличилось. Мне кажется важным, чтобы люди наконец начали осознавать, каким образом теперешняя президентская администрация подавила общественное мнение и в Америке, и во всем мире. До начала иракской войны я дважды съездил в Багдад и другие города этой страны, чтобы лично убедиться в том, что там нет и не может быть никакого оружия массового поражения. Когда я в феврале заявил о его отсутствии с «оскаровской» сцены, на меня ополчились в прессе все певцы американского генштаба. А теперь Колин Пауэлл подтверждает, что оружия массового поражения в Ираке действительно нет. Но ведь что самое противное: он и тогда знал это! Он напрямую врал американскому народу -- как и все они в этой администрации врут. Они полностью отошли от принципов, на которых строится наша страна. Все эти трусы типа Буша и Пауэлла строят из себя сегодня Джона Уэйна (главный голливудский ковбой до появления Клинта Иствуда. -- «Огонек».), чтобы выглядеть крутыми, вместо того чтобы реально отстаивать национальные интересы.

Возвращаясь к вашему герою: получается, что, хотя он и убийца, вы оправдываете его?

-- Я думаю, он изначально не виновен. Это история о том, как поехала крыша у, в общем-то, хорошего в основе своей человека. Есть что-то, что всегда привлекало меня в людях такого типа. В сущности, они носители идеализма. Но и его жертвы, не понимающие, что американская мечта всегда была только мечтой. Другое дело, что, как мы знаем, жертвы часто начинают любить это свое состояние -- быть жертвами.

Хотели бы вы, как ваш коллега-документалист Майкл Мур (создатель фильма «Фаренгейт 9/11»), повлиять на результаты грядущих президентских выборов в Америке?

-- Что вы! Разумеется, нет. Работа над «Убийством Ричарда Никсона» началась, кстати, еще шесть лет назад -- Буша тогда и в помине не было. Вдобавок, хотя фильм и завершен, он не выйдет в прокат до президентских выборов. У нашего фильма -- послевыборный прокат. (Тем не менее на лице Пенна возникает ехидная улыбочка.)

Я не ищу политические роли. И, несмотря на свои поездки в Ирак, не отношу себя к политическим активистам




Ваши роли часто вызывают общественную реакцию. Вы выбираете их по политическим соображениям?

-- Как бы они ни воспринимались -- никогда. Я ищу не политические роли, а сценарии, которые меня затрагивают. И вообще, несмотря на свои поездки в Ирак, не отношу себя к политическим активистам. Я, скажем так, умеренно ответственный гражданин.

Хотя вас трижды до этого года номинировали на «Оскар», вы ни разу прежде не появлялись на церемонии. Почему пришли в этот раз? Были уверены в победе?

-- Вовсе нет. Я убежден, что являюсь нелегитимной фигурой для «оскаровских» академиков. И что статуэтку присудили не столько мне, сколько режиссеру фильма Клинту Иствуду, лишний раз поощрив таким образом его «Таинственную реку». Мне бы ничего не досталось, если бы не Клинт за моей спиной. Собственно, я и пришел-то из уважения к нему. И чтобы порадовать свою мать. Кроме того, если бы я и в этот раз не явился на церемонию, то начались бы лишние разговоры про мое противостояние кому-то там... Раздалось бы столько бессмысленной трескотни, что легче было прийти.

Вы хотите сказать, что вам безразлична ваша «оскаровская» победа?

-- Нет, почему, мне было приятно. Я был счастлив увидеть улыбку Клинта, улыбку моей мамы, которая сидела у прохода... Впрочем, я не очень хорошо помню свое тогдашнее состояние. Я не пересматривал запись церемонии. Записи себя на сцене надо пересматривать в первые десять часов после шоу -- потом уже не до них. А в первые десять часов я, вероятно, был слишком пьян.

Верно ли, что вы вообще сторонитесь Голливуда? Вот и жить переехали под Сан-Франциско.


-- Я действительно не люблю Голливуд. Он кажется мне предельно коррумпированным -- не столько даже экономически, сколько творчески. Людям дают доллар за то, чтобы они предали свои творческие мечты. Люди берут этот доллар с радостью, не соображая, что их мечты стоили куда дороже. Но переехали мы прежде всего из-за детей. Мне не хотелось, чтобы за ними постоянно следила пресса. Я вырос в Лос-Анджелесе и прекрасно знаю, что из детей известных родителей там в результате не получается ничего путного. Я не знаю ни одного положительного примера. Мне захотелось, чтобы мои дети росли в таком месте, где могли бы нормально взаимодействовать с окружающим миром. Я могу, например, отпустить их сейчас на два часа кататься на велосипедах и нисколько за них не беспокоюсь. В Лос-Анджелесе подобное невозможно.

Неужели в вашей стране все настолько плохо?

-- Почему? Есть и положительные сдвиги. Во времена Никсона, о которых идет речь в нашем фильме, потребовалось пять лет вьетнамской войны, чтобы на улицу с протестом против нее вышли несколько сот человек. Теперь же, еще до начала иракской войны, можно было увидеть сотни тысяч протестующих.

Про «Убийство Ричарда Никсона»
Фильм режиссера Нильса Мюллера (одним из продюсеров которого стал Леонардо Ди Каприо) -- образец хорошего, уже позабытого американского социального кинореализма и основан на документальных фактах. Его сравнивают с такой классикой, как «Таксист» Скорсезе и «Разговор» Копполы -- те фильмы тоже анализировали противоречия американских ценностей. Дело происходит в начале 70-х, при президенте Никсоне. Пенн играет незадачливого (в личной жизни тоже) малого, который отчаянно пытается сделать карьеру менеджера в мебельном магазине. Чтобы быть успешным в Америке, а теперь и в остальном мире, надо уметь продавать: товар, себя, свои идеи. Главный урок, который начальник Пенна пытается вдолбить тому в голову, впечатлит и нашего зрителя: «Покупатель спрашивает о цене -- вы в ответ должны говорить ему о качестве». Он: How much is it? Вы ему: How great it is. Оборотная сторона американской мечты: ты обязательно должен выбиться в люди, быть неудачником -- лузером -- стыдно и некрасиво. Если человек, как персонаж Пенна, несмотря на все старания, все-таки становится неудачником, то начинает выстраивать глобальные концепции, искать главного виноватого, обвинять систему. В итоге герой решает убить президента Никсона, взорвав его резиденцию ударом с воздуха -- направив на Белый дом захваченный пассажирский авиалайнер. Убивает и ранит при захвате лайнера нескольких человек.

Пять фактов из жизни Шона ПЕННА
1. Его мать -- ирландка-католичка. Отец -- еврей, «по одной линии русских, по другой -- литовских кровей», как несколько причудливо значится в англоязычных биографиях Пенна. Его бабушка и дедушка держали в Нью-Йорке лавочку еврейской кулинарии.

2. Пенн -- экс-супруг Мадонны, с которой они вместе снялись в фильме«Шанхайский сюрприз». Во время послесвадебного обеда, устроенного на лужайке, он пришел в ярость от появления вертолета с папарацци и начал палить в них из ружья.

3. У него двое детей -- дочь и сын -- от нынешней жены актрисы Робин Райт Пенн (у нас ее могут помнить по первому составу «Санта-Барбары»). Сын Хоппер Джек назван в честь двух знаменитых голливудских леваков Денниса Хоппера и Джека Николсона.

4. В 40 лет бросил курить, поскольку истреблял четыре пачки в день. Выдержать характер не сумел.

5. Пенн -- еще и режиссер, автор фильмов «Индийский бегун», «Постовой на перекрестке», «Обещание» -- в двух последних главную роль сыграл Джек Николсон. Кроме того, Пенн снял самую радикальную новеллу киноальманаха «11'09''01», в котором мэтры режиссуры разных стран выразили отношение к событиям 11 сентября. В его новелле одинокий старик, чей любимый цветок на окне хиреет из-за тени от ближайших небоскребов, вдруг обретает солнце, потому что небоскребы рухнули. Это были башни-близнецы.

19.10.2004 12-41