"Огонь нужно вести по штабам"

Московский Комсомолец

.

— Арабо-израильский конфликт и конфликт в Чечне — это совершенно разные явления или они имеют сходную природу? Вот западные политики часто говорят, что война с терроризмом — одно, а конфликт в Чечне — совсем другое.
— Это звенья одной цепи. Мы противостоим общему врагу. Этот враг — радикальный исламизм. Достижение мирового господства, обращение всех в истинную веру — это задача актуальной политики в радикальном исламе. Сейчас определенные силы в мусульманском мире пришли к выводу, что на современном этапе эта задача может быть решена политическими и военными средствами, что возможно установить истинное исламское правление. Эти силы связаны с ваххабизмом — наиболее экстремистским богословским течением с центром в Саудовской Аравии.
— Первым объектом атаки стал Израиль...
— Да. Затем с помощью американцев и англичан, которые использовали радикальный ислам против СССР, они укрепились в Афганистане, Саудовской Аравии, Арабских Эмиратах. Затем — югославская война, в которой Запад по тактическим соображениям выступил на стороне исламистов. И сейчас мы имеем дело с мощным фронтом. Единый центр руководит операциями от Марокко до Филиппин. Россия избрана одним из центральных направлений атаки. Они считают, что эта страна сейчас в состоянии упадка, и ее достаточно легко будет расчленить. Известно, что еще при режиме “Талибана” в конце 80-х годов было принято решение о разделе территории бывшего СССР на несколько халифатов: среднеазиатский, кавказский... Населенные мусульманами (татарами, башкирами) регионы России были объявлены Русским халифатом и зоной первоочередного действия. Все операции, на первый взгляд бессмысленные, следуют этому четкому плану. И финансируются из единого источника: это нефтедобывающие страны Персидского залива, Саудовская Аравия. Практическое руководство осуществляется из двух центров: Саудовской Аравии и внешней разведки Пакистана. Они координируют между собой деятельность, выделяют средства на обучение боевиков, которых готовят в лагерях на территории этих стран. Известно, что в Чечне среди боевиков много арабов, которые начали свою карьеру террористов на израильском фронте. Многие методы минной войны, которые были разработаны террористами в Чечне, применяются у нас, в Южном Ливане, Газе. А шахиды-смертники — это технология, разработанная впервые в Израиле. Мы имеем дело с теми же людьми, теми же деньгами, теми же стратегическими целями.
— В Палестине тоже есть ваххабиты?
— Ваххабиты есть практически везде. “ХАМАС” произошла от египетской организации “Братья-мусульмане”, близкой к ваххабитам. С точки зрения традиционного ислама ваххабизм находится на грани ереси. Раньше это была небольшая секта на севере Саудовской Аравии. В 70—80-е годы XIX века в борьбе с Турцией англичане сделали на них ставку. В 1925 году с помощью англичан ваххабитские войска захватили контроль над Меккой — центральной святыней ислама. А тот, кто владеет Меккой, владеет всем исламским миром. Ежегодно сотни юношей из России отправляются на учебу в Саудовскую Аравию, Эмираты. Поэтому в России тоже ваххабизм постепенно становится господствующим течением в исламе. Ваххабизм — это не только взрывы домов. Есть люди, которые занимаются терроризмом, а есть те, кто дает им идеологическое, финансовое прикрытие.
— Россия сейчас впервые столкнулась с террористами-смертниками. Израильтяне “познакомились” с ними намного раньше. Кто же они такие — шахиды-самоубийцы?
— Это люди глубоко идеологически мотивированные. Существует разработанная технология подготовки таких фанатиков. Идеология простая: неверные не имеют права на существование, тех, кто погибает в борьбе с ними, ждет рай. Им вкладываются в голову стремление к смерти и вера в загробный мир. Они слепо следуют приказам командиров, потому что видят в них не просто людей, а наместников Аллаха. Воспитание таких террористов часто начинается со студенческой скамьи. Подготовка занимает от нескольких месяцев до нескольких лет. Люди подвергаются интенсивной идеологической обработке, заучивают Коран наизусть. Применяются разработанные психотехники. Почему используют именно таких террористов? Ставится цель, во-первых, запугивания и деморализации противника. Кажется, что с теми, кто готов взорвать себя, нет способов борьбы. Во-вторых, воздействие на тех мусульман, которые еще не втянуты в вооруженную борьбу. Намного легче выбивать из них пожертвования на продолжение террора. Хотя с точки зрения военной это не очень эффективное оружие. Ведь человека-бомбу можно использовать только один раз.
— Существуют ли эффективные методы борьбы с шахидами-самоубийцами?
— Человека, который собирается совершить теракт, часто можно отличить от других. Недавно у нас был случай, когда террорист хотел войти в автобус, но водитель заподозрил неладное, захлопнул перед ним дверь и нажал на газ. Террорист взорвался на пустой остановке. Смертники — это только верхушка айсберга. Огонь нужно вести по штабам.
Люди, которые посылают смертника, сами на смерть не идут. Они сидят в хороших кабинетах и являются приводным ремнем этого конвейера. Расправляться нужно в первую очередь с ними. Затем нужно наносить удары по политическому руководству террора. Евросоюз сейчас признал террористическим военное крыло “ХАМАС”, но не признал политическое — это нонсенс. Каждый теракт должен неминуемо вести за собой акты возмездия. В свое время Израилю так удалось справиться с арабским светским терроризмом. Помните, в 72-м году уничтожение израильской делегации на мюнхенской Олимпиаде? Было принято решение, что все, кто хоть как-то связан с этой операцией (финансирование, принятие решения), должны быть уничтожены. В течение нескольких лет все эти люди были убиты. После этого светский вариант терроризма сошел на нет. Нужно перекрывать финансовые потоки. К людям, которые финансируют террор, надо применять те же меры, что и к самим террористам.
— Можно ли удовлетворять требования террористов? На какие уступки можно идти?
— Не надо идти ни на какие уступки. Они должны знать, что такими методами ничего не добьются. Если акуле сунешь палец — она его откусит, почувствует запах крови и еще более разъярится. Как только они чувствуют малейшую возможность получить что-то путем террора, они идут на его эскалацию. Если бандиты пришли к вам в дом и потребовали сначала 100 долларов, потом — тысячу, они не остановятся никогда. Единственная возможность противодействия — уничтожение.
— Что делать, если существует массовая поддержка террористических организаций со стороны гражданского населения?
— Надо применять меры экономического и политического давления на население. Каждый день в Хевроне мы ходим утром на молитву одной дорогой. И как-то террористы из “ХАМАС” на этой дороге подложили бомбу. Если бы она взорвалась, я бы с вами, наверное, уже не разговаривал. Бомбу обнаружил владелец арабского магазинчика, который тут же вызвал израильскую полицию. Потом он мне сказал: “Ну хорошо, убьют вас. Мой магазин разгромят. Зачем мне это надо?!” Его магазин бы действительно разгромили, и всему его бизнесу пришел бы конец. Если общество понимает угрозу и правительство имеет четкий план действий, то, как показывает опыт, террор можно обуздать.
— А как жить в условиях непрерывной опасности теракта?
— Главное — не нужно паниковать. Как бы ни была мощна террористическая организация, она не может устраивать взрывы каждый день в любой точке. Даже в Израиле в автокатастрофах гибнет больше людей, чем от терактов. Вероятность погибнуть в теракте не очень велика. Но нужна бдительность. Война, в которую вы вступаете, — длительная война.

18.07.2003 14-34