Фридлянд слушает всех

Jewish.ru

Евгений Фридлянд — известный российский продюсер и глава продюсерского центра FBI Music, одного из крупнейших в отечественном шоу-бизнесе. Из под его крыла вышли такие популярные артисты, как Валерий Меладзе, Борис Моисеев, Лада Дэнс, «Премьер-министр» и другие. Евгений Иосифович признается, что в шоу-бизнес его привела бурная студенческая деятельность. Несмотря на расхожее мнение, что продюсеры берут под свое крыло артистов со связями, проще говоря, «блатных», Фридлянд убежден: стать звездой — просто, главное в этом деле — талант и харизма. «У меня не было ни одного артиста, который бы попал ко мне через знакомых или по чьей-нибудь просьбе. У нас несколько сайтов в Интернете, и любой музыкант может отправить нам свой материал по электронной почте», — говорит продюсер. О том, какими качествами должен обладать настоящий артист, и как фамилия влияет на характер, Евгений Фридлянд рассказал в интервью Jewish.ru.

— Евгений Иосифович, вы являетесь одним из наиболее успешных российских продюсеров. Вы где-то учились премудростям этой профессии?

— Нет, нигде не учился. Думаю, что научиться этому нельзя, хотя в некоторых учебных заведениях есть специальные продюсерские факультеты. Меня неоднократно приглашали читать там лекции, но, честно говоря, уровень образования в этой области пока слабоват. Вопрос в том, кто учителя? Как правило, это люди, которые сами в шоу-бизнесе никогда не работали. Что касается меня, то в молодости, еще в институте, я активно участвовал в общественной жизни: дискотеки, фестивали, конкурсы и так далее. Собственно говоря, именно на таких мероприятиях и приобретался опыт. Потом я случайно попал, если можно так выразиться, в «хорошие руки». Мой первый продюсерский опыт — это такие авторитетные группы, как «Браво», «Диалог», «Парк Горького». Вот такие университеты я прошел.

— А как вы с ними познакомились?

— Это тоже дело случая. С группой «Диалог» я познакомился еще в своем родном городе, Кемерове, где у меня было свое музыкальное объединение при филармонии. Тогда нам на студию требовался звукорежиссер — им стал бывший клавишник «Диалога», познакомивший меня с Кимом Брейтбургом. На празднование 20-летия группы собрались известные музыканты — Алексей Глызин, Крис Кельми, «Браво» и другие. Так мы и познакомились.

— Вы ведь врач по профессии? Почему не сложилась медицинская карьера?

— Я учился на медицинском факультете, но так его и не окончил. Мне было очень интересно учиться, и профессия врача мне нравилась. Так получилось, что доучиться мне помешало множество факторов: призыв в армию (меня забрали на 2-м курсе), семья, рождение ребенка. Нужно было работать, и я взял академический отпуск — на год, потом еще на год,а потом и вовсе решил не возвращаться.

— Сложно ли было поступить в медицинский с такой фамилией?

— Конечно, проблемы были, но дело в том, что я очень хорошо учился в школе. Кроме того, на экзаменах по самым сложным предметам — химии и биологии — я попал к преподавателям, с которыми еще в школе занимался дополнительно. На экзамене по русскому языку я вместо одного сочинения написал целых два! Так что вступительные я сдал хорошо.

— Кем вас видели ваши родители?

— У меня в семье много юристов, в том числе, отец и сестра, поэтому все думали, что я тоже буду заниматься юриспруденцией. Врач также считался хорошей профессией, так что против моего поступления в медицинский никто не возражал.

— Между прочим, ваша фамилия является одной из старейших еврейских фамилий, носители которой происходят из рода раввинов и общественных деятелей. Вы знаете свое генеалогическое древо?

— Правда? Я об этом никогда не слышал! В моей фамилии, несомненно, отражается мой характер, а человек я очень независимый и свободолюбивый. Меня очень сложно подмять под себя и повлиять на мое мнение, так что в этом плане фамилия, конечно, наложила на меня свой отпечаток.

— Как это проявляется в работе? С вами сложно?

— Мне кажется, не сложно. Я очень компромиссный человек, стараюсь прислушиваться к мнению разных сторон. Но когда на меня начинают откровенно давить, я могу и когти выпустить.

— Как ведете себя по отношению к своим подопечным?

— Достаточно мягко. Дело в том, что я начинаю заниматься тем или иным проектом только в том случае, если он мне очень нравится. К своим артистам я отношусь по-отечески.

— Над какими проектами вы сейчас работаете?

— Марина Девятова, группы «Премьер-министр» и «Ассорти». Надеюсь, в скором времени с места сдвинется работа над серьезным проектом, который называется «Red Heat». Мы вместе с израильским продюсером Семеном Могилевским придумали идею — организовать в Эйлате ближневосточный музыкальный фестиваль.

— Что должно заинтересовать вас в артисте, чтобы вам захотелось взять его «под свое крыло»?

— Очень много факторов. В первую очередь, человек должен обладать незаурядными вокальными данными. Внешность, конечно, тоже важна, но ее можно корректировать. Обязательно условие — это харизма. У артиста должны быть твердый, несгибаемый характер и своя жизненная философия. За людьми неинтересными народ не пойдет. Это как в политике.

— Вы говорите, что на первом месте стоит вовсе не внешность артиста, а его вокальные данные. Однако, судя по ситуации, которая сложилась в нашем шоу-бизнесе, все совсем наоборот...

— Я об этом знаю, но у меня совершенно другие принципы. Многие продюсеры берутся сначала за образ, а потом за все остальное. Я отталкиваюсь от другого: мне очень важно, чтобы музыканты, с которыми я работаю, пели только вживую. Ни на одном из наших концертов не используется фонограмма. Для меня самое важное — это вокальные данные.

— А как к вам попасть? Вас, наверняка, одолевают начинающие группы и исполнители.

— У меня не было ни одного артиста, который бы попал ко мне через знакомых или по чьей-нибудь просьбе. У нас несколько сайтов в Интернете, и любой музыкант может отправить нам свой материал по электронной почте. Иногда записи приносят прямо в офис.

— И вы действительно прослушиваете все, что вам присылают?

— Обязательно! Тарас Демчук, лидер группы «Премьер-министр» и автор многих песен «Ассорти» и других звезд нашей эстрады, просто прислал мне диск со своими песнями. Я пришел к своему партнеру Киму Брейтбургу и сказал: «Слушай, или я ничего не понимаю, или это действительно очень талантливый парень!». Мы позвонили Тарасу в Киев, попросили приехать, и сотрудничаем с ним уже шесть лет.

— Значит, по-вашему, стать звездой вполне реально?

— Если человек обладает тем набором качеств, который необходим настоящему артисту, — то это очень просто.

— Одно время вы были председателями жюри популярного музыкального телепроекта «Народный артист». Что произошло с программой? Почему она больше не выходит?

— Любой проект имеет свое начало и свой конец. Я не могу постоянно заниматься телевидением, все-таки у меня у другая профессия. Три сезона «Народного артиста» прошли довольно-таки успешно, в двух из них я был председателем жюри. Штамповать звезд было уже просто некуда. Кроме того, с каждым разом на кастинг приходило все меньше по-настоящему талантливых исполнителей. В первом «Народном артисте» все десять финалистов были очень яркими, и нам было очень жаль потерять любого из них — тогда мы подписали контракты со всеми: с Александром Панайотовым, Алексеем Чумаковым, Алексеем Гоманом, девчонками из «Ассорти». Ситуация во втором и третьем сезонах была уже куда более скромная. Так что проект исчерпал себя.

— Какими качествами должен обладать артист, чтобы выжить в мире шоу-бизнеса?

— Он должен обладать бойцовским характером, так как путь ему предстоит действительно непростой. Людей, которые бы за тебя переживали, в шоу-бизнесе нет. Каждый человек рассматривается как конкурент, как враг, и никто не желает тебе продвижения. Артист должен заинтересовать публику своими взглядами, поступками, интервью. Ну и, если говорить абстрактно, звезды должны сложиться удачным образом.

— Существуют ли конкуренция среди продюсеров?

— Существует — в том плане, что крупные телекомпании стали игроками на поле шоу-бизнеса, и все пытаются ради эфира установить с ними благоприятные отношения. Раньше конкуренции не было. К тому же, люди сами решают, кого любить и чьи пластинки покупать.

— Какой из своих проектов вы считаете самым удачным?

— Их несколько. Например, Валерий Меладзе, хотя это был, пожалуй, наиболее сложный путь. Он приехал в Москву в 1992 году, но как большой артист состоялся только через три года. Удачными я также считаю группу «Премьер-министр» и Марину Девятову — она уже близка к громкому успеху: собирает большие залы и много гастролирует. Еще пара лет — и она обязательно состоится. Что касается «Ассорти», то состав, который существует на данный момент, тоже ждет большой успех.

— Были ли у вас серьезные конфликты со своими подопечными?

— Конечно были. В какой-то момент артисты становятся «большими», вызывают любовь у народа и начинают «загибать пальцы». Самый большой скандал был связан с группой «Премьер-министр» — он вылился в судебное разбирательство, длившееся целых пять лет.

— И чем все закончилось?

— Нашей победой. Мы выиграли все, начиная от товарного знака и заканчивая штрафными санкциями, указанными в контракте. Проекта в том виде, в котором он существовал, больше нет.

— Евгений Иосифович, что за история с футбольным клубом «Маккаби»? Вы действительно играете в составе московской футбольной команды «Маккаби»?

— Речь идет о всемирном спортивном обществе «Маккаби», которое ежегодно устраивает в Израиле Чемпионат мира по футболу. Участие в нем принимают еврейские команды из Великобритании, Аргентины, Бразилии и других стран. В 2008 году, когда я был в Израиле, мне позвонил мой брат и рассказал, что в команду «Маккаби» Москвы нужны игроки. На чемпионате того года я играл в основном составе.

— Любите футбол?

— Футбол и хоккей. В хоккее у меня успехов больше — я десять лет отыграл в команде «Химик» (Кемерово), дважды был серебряным призером. У нас во дворе стояла хоккейная коробка, и летом все те, кто играли в хоккей, играли в футбол.

— Как часто бываете в Израиле?

— Часто, у меня там есть квартира.

— Не собираетесь перебраться туда насовсем?

— Может быть, годика через два — когда уже совсем устану от отечественного шоу-бизнеса. Мне очень нравится Израиль. Впервые я попал туда в 1992 году, и, надо сказать, тогда он произвел на меня плохое впечатление. С каждым разом Израиль нравился мне все больше, и в прошлом году я купил в Нетании квартиру.

— Насколько я знаю, у вас есть дом в Латвии?

— Да, в Юрмале.

— Почему именно там?

— Я никогда не был в Прибалтике в советское время — только слышал, что есть такие республики с европейским уклоном. В 1992 году мы с группой «Браво» приехали в Ригу и взяли оттуда такси до Юрмалы. Все мое детство прошло в Сибири, в Кемерове, где кругом тайга, поэтому, увидев сосны и море, я решил, что это именно то место, где я хочу жить. Сейчас я бываю там не так часто, как хотелось бы, но несколько лет назад мы с семьей проводили там каждое лето. Езжу туда на праздники.

— А еврейские праздники вы отмечаете?

— Дело в том, что вся моя семья давно разъехалась. Мы обязательно созваниваемся в Рош-а-Шана и Песах, поздравляем друг друга. У меня очень много родственников: одних только двоюродных и троюродных братьев и сестер около 40 человек, но все они живут в Израиле, США и Канаде. Из всей моей семьи в Москве остался только я и мой троюродный брат, и отмечать праздники особо не с кем.

— Вы религиозный человек?

— Я ношу магендавид и считаю, что Б-г един для всех. Самое главное, в моем понимании, оставаться человеком и руководствоваться общечеловеческими принципами. Я не атеист, но в синагогу не хожу.

— А как относились к вере в вашей семье?

— Время тогда было сложное. Когда-то моя семья из-за антисемитских гонений уехала с Украины в Сибирь: жить было тяжело. О религии у нас в семье не говорили. Помню, что между собой бабушка с дедушкой говорили иногда на идиш. Я вырос в Сибири, и тема национальности, как собственно и религии, прошла мимо меня.

— А своим детям вы это как-то прививаете?

— Что могу — рассказываю, хотя это сложно — ведь мамы у них православные. Сын с гордостью рассказывает, что в школе позиционирует себя евреем. Хотя иногда приходит и говорит: мол, я еврей, и у меня из-за этого проблемы. Тогда я говорю: «Такая у нас судьба! Это надо пережить, надо закалять характер».

— У ваших детей, кажется, очень интересные имена...

— Старшую зовут Катя, младших — Дэвид и Далида. Дэвид — в честь царя Давида, Далида — в честь певицы.

— Чем занимаются ваши дети?

— Кате 24 года, она журналистка, учится в аспирантуре МГУ. Младшие учатся в школе, оба отличники.

— Кто-нибудь проявляет интерес к музыке?

— Дэвид берет уроки игры на фортепьяно, а Далиде я несколько месяцев назад подарил синтезатор.

— Что будете делать, если кто-то из них в будущем скажет: «Папа, хочу петь!»?

— Буду отговаривать. Это очень тяжелый путь. Мне кажется, в мире существуют куда более интересные профессии.

— Но если будут стоять на своем, поможете?

— Безусловно, это же дети!

17.10.2011 11-21