40 лет "Самолетному делу": между Иерусалимом и КГБ

IzRus

Ровно 40 лет назад, 15 июня 1970 года, в ленинградском аэропорту "Смольное" была задержана группа из 12 человек, планировавших без оружия предпринять попытку угона самолета в Израиль. Они прекрасно знали, что находятся под "колпаком" КГБ и не столько надеялись на успешный исход операции, сколько стремились привлечь внимание мировой общественности к борьбе советских евреев за выезд в Израиль. Им удалось добиться этой цели. "Самолетное дело" получило огромный резонанс на Западе, особенно после того, как в декабре 1970 года были оглашены суровые приговоры несостоявшимся угонщикам. В результате, под давлением США и стран Европы, Советский Союз был вынужден смягчить условия выезда в Израиль для многих евреев. Так стала возможной первая в послереволюционный период крупная волна репатриации "русских" евреев на историческую родину - алия 70-х годов. В общей сложности в 1970-79 годах разрешение на выезд в Израиль получили 225552 человека.

То, что им не удастся захватить самолет "заговорщики" прекрасно осознавали. "Вечером в лесу возле аэропорта "Смольное" я сказал, что за нами слежка. Это ты нервничаешь, говорят. Я понял, что все они чувствуют обреченность операции, но не хотят признаться в этом ни себе, ни друг другу...", - написал, уже будучи заключении, один из главных героев "Самолетного дела" Эдуард Кузнецов, ставший впоследствии основателем и главным редактором израильской русскоязычной газеты "Вести". "Нас вела мечта, и было жалко от нее отказаться. Да и выбора не было. Оставаться в этой стране мы уже не могли. Сила, овладевшая нами, превышала доводы разума", - отмечал годы спустя в своей книге "Операция Свадьба" другой участник "угона" Йосеф Менделевич.

В "Книге времен и событий", изданной в Москве в 2007 году, и посвященной истории евреев Советского Союза в 1945-70 годах, содержится выдержка из сообщения КГБ в ЦК КПСС от 30 апреля 1970 года: Комитетом госбезопасности получены данные о существовании в Ленинграде сионистской организации, состоящей из пяти групп националистически настроенных граждан по шести человек в каждой. Руководители групп... составляют "Комитет" данной организации... По непроверенным данным, на совещании "Комитета" 26 апреля с.г. Бутман предложил провести "акцию", содержание которой держится в строгом секрете, и к ее осуществлению привлечь еврейских националистов, проживающих в г. Риге. Большинство членов "Комитета" выступили против "акции"... Они считают необходимым получить на это санкцию у израильских правящих кругов".

По свидетельству бывшего главы правительственного Бюро по связям с еврейской диаспорой СССР и Восточной Европы "Натив" Нехамии Леванона, ленинградские "заговорщики" действительно имели контакты с официальным Иерусалимом. Связь была налажена весной 1970 года с помощью норвежского инженера еврейского происхождения. Члены "Комитета", упоминавшегося в процитированном сообщении КГБ, запросили позицию правительства Израиля относительно готовящегося захвата самолета. В своей книге "Код Натив" Леванон отмечает, что по этому поводу была незамедлительно проинформирована премьер-министр Гольда Меир. Она дала указание сообщить "ленинградцам" о том, что официальный Иерусалим относится к данной затее крайне отрицательно. После того, как это послание было передано "заговорщикам" в закодированной форме по телефону, израильское руководство было уверено, что они отказались от своих планов. Поэтому Леванон и другие правительственные чиновники, посвященные в содержание контактов с "Комитетом", были даже обескуражены, узнав 15 июня 1970 года о задержании в Ленинграде 12 человек при попытке угона самолета.

На фоне "Самолетного дела" КГБ приступил к разгрому сионистского подполья по всей территории Советского Союза. Наиболее массовые аресты и обыски производились в Ленинграде, Риге и Кишиневе. В результате был нанесен ощутимый удар по сионистскому движению советских евреев. Десятки активистов оказались за решеткой. Одной из ключевых фигур в возрождении "еврейского подполья" города на Неве, где происходили основные события, связанные с "Самолетным делом", стал Аба Яковлевич Таратута. Многолетний отказник рассказал порталу IzRus о продолжении той игры "в кошки мышки" с КГБ, а также о тайных связях сионистского движения Ленинграда с израильскими правительственными структурами.

Без конспирации – игра с КГБ

Несмотря на расхожее мнение, далеко не все отказники вели образ жизни законспирированных подпольщиков: "Каждый решал сам за себя, но я считал, что все это игра – КГБ следит за нами, а мы играем в подполье. Я мыслил так: всякие стукачи и шпионы нам повредить не могут – наша деятельность легальная, ведь никакого запрета на преподавание иврита не было? Более того, на каждый Рош ха-Шана (еврейский Новый год) мы публиковали объявления, и приглашали людей изучать иврит".

По словам собеседника портала IzRus, он пытался бороться со шпиономанией. Таратута считал, что незачем делать вид, будто совершаешь нечто незаконное, если никакого состава преступления нет. Однако, будучи организатором распространения еврейского самиздата, в первую очередь, "Ленинградского еврейского альманаха", он знал, что иногда лучше отказаться от информации. "Признаюсь – я даже не хотел знать имена распространителей. Эти знания были лишними. Если мне на допросе иглу под ноготь сунут, я же могу и не выдержать, и сдать товарищей. Так что, в данном случае конспирация была обоснованной и необходимой. А во всем остальном – это была игра с КГБ".

В 1984 году отказника Юлия Эдельштейна, нынешнего израильского министра пропаганды, арестовали "за хранение и употребление наркотиков" и приговорили к трем годам тюремного заключения. "Если кого-то хотели арестовать, то с ним не играли в шпионов. Эдельштейн – отличный тому пример, - считает Таратута. - Поэтому я и не думал о том, что КГБ мог внедрить кого-то в наши ряды. Внедрили – ну и леший с ними. А шпиономания могла нанести вред – вместо борьбы за репатриацию, мы занимались бы лишь поиском шпионов".

"Порой я задумывался – полезна ли наша деятельность вообще? Ведь как действовал механизм: мы работали, часть из нас сажали, мы начинали кричать "караул", обращались к американцам, те обращались к конгрессменам, те давили на правительство, то начинало с нашим торговаться. Мы были пешками в этой большой игре, и нам это было понятно. Получалось, что чем больше кричим, тем дороже стоим, и тем больше советская власть получает в политическом и экономическом плане, так что были мысли – а есть ли толк от наших криков?".

"Натив" и ШАБАК

В Ленинграде, по словам Таратуты, присутствие "Натива" не ощущалось. "Я знаю, что они серьезно работали в Москве. Один раз я встретился с представителями этой структуры, хотел обменяться с ними списками – кто уехал, кто остался. Они отнеслись ко мне с подозрением, не помогли. Вот и весь мой опыт общения с ними".

Однако положение отказников Москвы и Ленинграда еще можно было считать привилегированным: "У нас была какая-никакая, но связь с иностранцами, была мизерная, но хоть какая-та связь с Израилем. Нас посещали и навещали, была возможность передать данные для вызова, хоть это и было очень тяжело, - вспоминает Таратута. - У нас было довольно сильное ощущение безопасности из-за "паблисити". В других городах, из-за отсутствия связи, евреи чувствовали себя беззащитными, и потому искали связи с нами".

Таратута репатриировался в 1988 году, но лишь по прошествии десяти лет им впервые заинтересовались израильские контрразведчики. В Службе общей безопасности (ШАБАК) его расспрашивали о связях с КГБ, получили несколько лаконичных ответов, и на этом общение закончилось. Однако в "Нативе", куда бывшего отказника вызвали вскоре после приезда в Израиль, у Таратуты состоялась неприятная беседа с Яковом Кедми, еще до того, как тот возглавил эту организацию. "Я сказал ему всё, что думал. Потому что был недоволен помощью Израиля, - рассказал собеседник портала IzRus. - Мы имели политическую и экономическую поддержку Запада, а вот моральной поддержки не было. Мы могли получить ее только от Израиля. Ее не было. Как мне стало известно много позже, нас навещали люди из Израиля, но мы-то не знали, кто они, им запрещено было говорить, что они израильтяне. Какой в этом смысл? Именно это я сказал Кедми, и, наверное, мои слова ему тогда не понравились...".

СПРАВКА

Аба Таратута - один из лидеров отказников в Ленинграде до отъезда в Израиль в 1988 г. Жил и работал в Ленинграде. По образованию математик, работал в Пулковской астрономической обсерватории астрономом. После подачи документов на выезд был выгнан с работы и был вынужден работать оператором газовой котельной. На своей квартире им был организован ульпан и семинар по еврейской истории. Аба Таратута был организатором распространения еврейского самиздата, в первую очередь, "Ленинградского еврейского альманаха". За эту нелегальную деятельность не один раз приглашался для "превентивных бесед" в городскую Прокуратуру и КГБ. После проведенного перед Смольным пикета получил разрешение на выезд.
На сегодняшний день – пенсионер, живет в Хайфе с супругой.

16.06.2010 10-53