Во МХАТе им. Чехова закончились гастроли израильского театра "Гешер"

Ведомости

"Гешер" на иврите значит "мост", но больше всего театр, созданный в Израиле Евгением Арье, напоминает одесский Привоз. Там всего в изобилии: спецэффекты, световой занавес, живой оркестр, люди в масках и люди на ходулях, картонные лошади, огромные картины на манер Пиросмани, поворотный круг, платформы на колесиках разных размеров. Там шумно и весело - за сценой постоянно что-то грохочет, а на сцене стреляют пистолеты, взрывается магний в фотоаппаратах, поет граммофон, шумит массовка.
В лирических сценах герои говорят громко и отчетливо, в комических - кричат во весь голос, надрывая себе - связки, нам - нервы. Всякой живности в спектаклях Арье собрано, как в Ноевом ковчеге: его актеры - мастера перевоплощаться то в козу, то в корову, то в собак, то в индюка. А уж смачных шуток и соленых анекдотов хватило бы на антологию еврейского юмора.

Всеми этими трюками и аксессуарами главреж театра равномерно оснащает свои спектакли. В "Деревушке" по роману Соболя персонажи ходят по поворотному кругу, символизирующему, вероятно, дурную повторяемость всего сущего, и с шуточками, с прибауточками переживают Вторую мировую войну и образование государства Израиль. Девушка влюбляется в парня, тот гибнет в первом же бою за независимость Израиля, а его брат, местный дурачок и по совместительству кладбищенский сторож, рассказывает нам эту душераздирающую историю. Не давая нам заскучать, Арье превращает действие в калейдоскоп коротких сценок и придумывает разных забавных персонажей - например, индюка, который причитает, попав на свадебный стол, или козу, погибшую от того, что подавилась шелковым чулком.

"Раб" - романтическая мистерия по роману Исаака Башевис-Зингера - это череда готических картин: то расхаживают на ходулях монстры, словно сошедшие с босховских полотен, то бегает на четвереньках массовка, изображающая собак, то Б-г сотворяет чудо, и с колосников льется дождь, спасая главного героя от сожжения. В "Одесских рассказах" количество аттракционов просто зашкаливает. Герои разъезжают на картонных лошадях, носят клоунские наряды, ездят на платформах, любуются красным солнцем, заходящим в Черное море. Каждая секунда сценического времени забита плотно, под завязку. Арье словно боится, что, если он хоть недолго подержит паузу, зритель заскучает и уйдет.

Но единственно эффектный аттракцион в театре Арье - это исторический контекст. Герои его клаустрофобических спектаклей живут во враждебном окружении, исполнившись готовности к смерти. У обитателей "Деревушки" припасены таблетки цианистого калия на случай, если немцы войдут в Палестину. Евреи в "Рабе" безропотно принимают смерть и от казаков Хмельницкого, и от панских слуг, и от простых поляков. И даже короли Молдаванки в "Одесских рассказах" всегда готовы к погрому.

Все то, что привез на гастроли "Гешер", разительно не похоже на культовый спектакль "Розенкранц и Гильденстерн мертвы", по которому помнит Евгения Арье Москва. Он стал ставить ярко, размашисто, сочно и - старомодно. Драйв его спектаклей не отменяет того обстоятельства, что все эти приемы хорошо смотрелись бы разве в 70-е гг. Впрочем, Арье сам сделал свой выбор. Тринадцать лет назад он рассудил, что лучше быть первым в Израиле, чем вторым в Москве, и создал на земле обетованной свой театр. "Гешер" считается лучшим театром Израиля, но это довольно сомнительный комплимент. В стране, чьи театральные традиции исчерпываются спектаклями "Габимы", созданными 80 лет назад, театр Арье обречен на отсутствие конкуренции.

16.10.2003 11-46