Спиваков о "Виртуозах Москвы", эстраде и классике

BBC Russian.com

Имя скрипача и дирижера Владимира Спивакова широко известно как в России, так и за ее пределами. Он руководит двумя оркестрами, является президентом Московского международного Дома музыки, основателем фестиваля во Франции.

Национальный филармонический оркестр под его руководством гастролирует по всей России, возрождая эту в некоторой степени забытую традицию.

Не менее популярен и оркестр "Виртуозы Москвы", который знают любители классической музыки во всем мире.

Маэстро согласился рассказать Би-би-си о становлении "Виртуозов Москвы" и поделился своими соображениями о положении классической музыки в современном мире.

- Насколько необычно было создание такого оркестра как "Виртуозы Москвы" для исполнительской практики того времени?

- Ну, прежде всего, об этом, конечно, не очень приятно говорить, но в то время существовал как бы негласный закон, ничего нового не создавать. Как вот потом в последствии Жванецкий это обозначил в формуле: "Менять, ничего не меняя". И конечно встречено это было в штыки. Особенно диким показалось название "Виртуозы Москвы". Я даже помню, как из радио и телевидения из программ вычеркивали это название, потому что главы этих ведомств сочли это название самонадеянным, наглым и все прочее. Но ничего конечно в этом наглого не было. Потому что виртуозы - это такое слово, которое произошло от латинского корня virtus, что значит доблесть. И мы свою доблесть видели в служении музыке, в поднятии качества, в репетициях без конца.

У нас, конечно, были очень трудные условия тогда, потому что три года фактически оркестр был андеграунд. Я бы сказал - underground orchestra. Потому что мы репетировали в кочегарках, ЖЭКах, клубах разных. Благодарили на словах тех, кто нам давал помещение. И, в конечном итоге, начали потихоньку разъезжать по стране. Но поскольку люди работали в разных оркестрах, занимая там достаточно высокие позиции и учитывая еще ревность, которая, к сожалению, присутствует в нашей жизни. То иногда приходилось играть по три концерта в день в одном городе. Если они были рассчитаны на три дня, то приходилось все эти концерты проводить в один день.

- А чем было вызвано такое неприятие оркестра, что вам даже, по сути, пришлось уйти в андеграунд, ведь, ничего политического в стремлении играть музыку нем не было?

- Как вам сказать. Дело в том, что я пригласил в оркестр без всякого конкурса. Я пригласил неофициально - своих друзей, замечательных музыкантов, но министерство культуры тогда, конечно, не могло с этим согласиться. Должны были быть характеристики, прослушивания, все эти официальные инстанции надо было проходить, все чиновничьи препоны, бумаги, параграфы, отделы кадров и все прочее.

- Многие скептики критикуют ваш оркестр за то, что подбор произведений - это достаточно популярный микс. Что вы можете сказать в ответ на обвинения, что речь не идет о достаточно серьезном искусстве, а о таком вот популярном?

- Я не считаю это критикой, во-первых, критикой. Я просто считаю это незнанием людей, что охотно прощаю. Прежде чем что-то критиковать, нужно знать. Оркестром записана масса дисков на крупнейших фирмах, таких как RCA - американская фирма знаменитая, на которой писали и Тосканини и Бернстайн и так далее, и так далее. Записаны произведения: Денисова, Шнитке, Щедрина, Стравинского, Хартмана, Арво Пярта и многих других композиторов - Шенберга, Веберна, Бартока. Так что очень много записано современной, сложнейшей музыки.

А легкость вот эта вот, так сказать некоторый такой уклон. Просто я считаю, что публике, так же как и во время хорошего обеда не плохо получить десерт или чашку капуччино. Я думаю, что публика, прослушав достаточно серьезную музыку, вполне заслужила, чтобы со сцены ее отблагодарили несколькими бисами, которые доставят просто удовольствие, и дополнят вот это, как говорил Булгаков, "послевкусие" концерта или спектакля.

- К вопросу о том, что такое поп-музыка, а что такое классическое искусство. Недавно вышла на русском языке книга "Кто убил классическую музыку?" Согласны ли вы с утверждением, что классическая музыка мертва, она убита и на ее месте теперь появился шоу-бизнес, а не настоящее искусство?

- Там много хороших мыслей. В частности, мне нравится то, что поднимается вопрос о том, что большие артисты часто завышают гонорары. Особенно это связано с приездом некоторых исполнителей, которые считают, что в России сейчас дикая страна и что сейчас и что здесь дикие деньги водятся и можно поднимать до безумия гонорары. Конечно, это делать такие вещи нельзя. Наоборот, нужно делать как можно более доступным искусством.
Я думаю, что это название претенциозно. Такое броское название связано со стремлением увеличить тираж и продажи. Конечно, классическую музыку никто не убивал. Она не убита и не может быть убита, потому что это саамы высокие духовные ценности, которые переходят из века в век. Так же как нельзя убить Баха, Бетховена, Моцарта, Шостаковича, Рахманинова и Чайковского, так же нельзя убить и классическую музыку.

- Все-таки, по вашему мнению, может ли шоу-бизнес совмещаться с классическим искусством? И происходит ли это в России? Многие говорят, что настоящая культура заменяется неким подобием, когда классические музыканты уходят на эстраду.

- Вы знаете, подлинные классические музыканты очень редко это делают. А те, у которых есть талант, и могут играть джаз замечательно, почему это не делать. Это тоже искусство, это тоже имеет место под солнцем. Я не считаю, что в этом есть что-то криминальное.

- А если говорить все-таки о классической музыке, может ли она быть продаваема?

- Я считаю, что в нее нужно точно также как в шоу бизнес, в который вложены большие деньги, в нее тоже нужно вложить достаточно большие деньги. Вот это проблема.

- Как изменился ваш оркестр за последние четверть века, если говорить о составе и манере исполнения?

- Конечно, состав изменился, потому что у нас такой Рубикон произошел после того, как мы отслужили фонду принца Астурийского в Испании, но многие люди не смогли жить дальше в Испании. Это оказалось все-таки чужой страной для нас, и захотели вернуться обратно. Ну что ж, честь им и хвала. И мы собрали молодых музыкантов. Так сказать, влилась свежая кровь молодая. Это значит новая энергия. И люди смотрят на меня другими немного глазами. Потому что другого состава я был одним из них, а для этого состава - одним из тех.

- А если говорить о репертуаре и манере исполнения?

- Существует определенная эстетика, как у каждого режиссера в театре. У Ефремова, скажем, у Табакова, Волчек, или у Товстоногова. Но, конечно, многие вещи идут от меня. Я очень расширил свой репертуар. Если раньше я играл добаховскую музыку и так далее, то сейчас мы играем очень много современной музыки.

- Так что можно говорить о такой тенденции, о том, что в вашем репертуаре появляется все больше современных авторов?

- Да конечно. Целый фестиваль был недавно посвящен Альфреду Шнитке в связи с его 70-летием.

Могу еще добавить, что мы провели очень много концертов. Такой всемирный тур, который затронул и Францию, и Англию, Италию, Америку, Мексику, но начался он с Сибири, Алтая и Нижнего Новгорода. С Нижнего Новгорода, где 25 лет назад состоялся наш первый концерт. И очень трогательно было, когда не один человек, а десятки людей приходили ко мне с программой этого первого концерта с просьбой поставить автограф двадцать пять лет спустя.

- А почему именно в Нижнем Новгороде тогда это произошло?

- Потому что наш первый такой официальный концерт произошел в Нижнем Новгороде, потому что я занимался дирижированием с профессором Израилем Гусманом, который руководил оркестром Нижегородской (Горьковской тогда это называлось) филармонии.

14.04.2005 11-08