Иврит и идиш – спор между своими

Михаил Гольд

Цикл лекций известного социолингвиста, профессора Еврейского университета в Иерусалиме Сирила Асланова, организованный Бюро по связям «Натив», завершился в Киево-Могилянской академии

Академичность в названии курса – «Израильский лингвистический горизонт как продолжение Восточной Европы» – не должна вводить в заблуждение – тема вызвала живой интерес, как у студентов сертификатной программы по иудаике, так и у многочисленных гостей. Увлекательный цикл лекций (а кроме НаУКМА, д-р Асланов выступал в МСУ и КПИ) стал своеобразным вкладом «Натива» в серию мероприятий, посвященных году иврита в Израиле. Сложные отношения иврита и идиша – двух наиболее распространенных еврейских языков – предстали перед аудиторией в виде живой истории национального движения с его бесконечными спорами и взаимоисключающими точками зрения.

Диглоссия заявила о себе в начале XIX века, с появлением первых гебраистов, писавших на вычурном, высокопарном иврите, занимавшего место «высокого» языка в еврейских общинах Восточной Европы.

Для тогдашних царских властей идиш – низкий, повседневный язык подавляющего большинства евреев Империи – был гораздо опаснее именно в силу своей народности. Недаром был запрещен идишистский театр и пресса на этом языке, а один из основоположников еврейской прессы в России Александр Цедербаум в своем ивритском еженедельнике «А-Мелиц» печатал страницу на идиш, вводя в заблуждение строгих цензоров.

Ситуация меняется в конце века, когда иврит и идиш начинают претендовать на территорию друг друга, что отразилось в противостоянии идишистов (в основном, социалистов-народников, БУНДовцев и пр.) и гебраистов (читай – сионистов).

Выйдя за рамки традиционной лекции, д-р Асланов представил ряд забавных карикатур из старых еврейских газет, эксплуатирующих тему молодого и полного сил идиша и дряхлого иврита, воплощенных в женских образах. Проходит несколько лет, и укрепление позиций иврита находит место в другой карикатуре, где Авраам (иврит) приносит в жертву Исаака (идиш).

Для детей репатриантов второй алии иврит становится уже родным языком, зачастую ценой отлучения родителей от воспитания подрастающего поколения. Так, парадоксальным образом, именно восточноевропейского евреи, составившие костяк сионистского движения, превратили мечту венского денди Теодора Герцля в действительность (хотя даже Герцль не предполагал, что иврит может стать государственным языком).
Отдельные лекции курса были посвящены искоренению идиша в еврейской Палестине и государстве Израиль в первые годы его существования. Хотя, и об этом не стоит забывать, именно русский (или, если хотите, восточноевропейский) акцент считался нормативным и даже престижным в иврите вплоть до 1960-х годов. В ряде случаев, этот акцент был почти обязателен, как, например, для актеров национального театра «Габима».
Постепенно идиш становится, по меткому выражению д-ра Асланова, диббуком в иврите, а Восточная Европа в израильском контексте уступает место средиземноморской ментальности. Языки окончательно меняются ролями – после Холокоста маме лошн превращается в язык без почвы, как иврит во времена Гаскалы. В последующие годы современный израильский иврит пережил сефардизацию – для местной молодежи идиш (и вообще – восточноевропейский акцент в иврите) – стал атрибутом идентификации стереотипного ашкеназа – избалованного маменькиного сынка, отнюдь не героя молодежной субкультуры.

Последний этап развития иврита связан с влиянием постсоветской массовой иммиграции и появлением нового социолекта – иврусита – своеобразной смеси русского и иврита, на которой изъясняются некоторые наши бывшие соотечественники. Что ж, язык – сложный и постоянно развивающийся организм, тем более, если речь идет об иврите, уникальная история которого выходит далеко за пределы академической иудаики. С лучшими представителями которой, «Натив» и Израильский культурный центр регулярно знакомят киевскую публику.

25.05.2011 14-25