Человек театра

NRS.com

Борис Казинец – человек энергичный, популярный и, главное, полный энтузиазма: актер, режиссер, основатель и руководитель русскоязычного театра в столичном Вашингтоне. 25 лет его творческой жизни было отдано Тбилиси, хотя родился он в Москве, в семье журналиста.
Вскоре его отца перевели в Ростов – он был спецкором “Известий”, так что в Москву Борис вернулся только в 1948 году, поступать в театральный вуз. Для еврея время он выбрал, прямо скажем, неудачное: убит Михоэлс, распущен Еврейский театр... Только в Московском городском театральном училище нашлось для него место. Зато какое – в классе самого Николая Павловича Охлопкова!
Актер Казинец не сразу нашел “свой” театр: играл в Перми, Минске, Ростове-на-Дону. И только в 1964-м оказался в Тбилиси.
Произошло все неожиданно и быстро. На гастролях Пермского драматического театра в Сочи, после спектакля “Отелло”, где Казинец играл роль Яго, к нему за кулисы пришел директор Тбилисского театра им. Грибоедва. Он был на спектакле: искал ведущего актера для своей труппы. Посмотрел, явился за кулисы и тут же: “Дорогой, сколько ты здесь получаешь?” – “120 рублей”. – “Даю 160!”
“В Тбилиси я прожил самые лучшие годы в своей жизни, – вспоминает Казинец. – Театр русской драмы им. Грибоедова был одним из самых блистательных театров бывшего Советского Союза”.
Он сыграл там множество ролей – от “героев-любовников” до характерных персонажей. Отсюда на рубеже 90-х и уехал в США. А полгода тому назад ему позвонил нынешний директор театра Н.Н. Свинтицкий и пригласил приехать в Тбилиси на празднование 160-летия существования русского театра в Грузии, вместе с супругой Светланой, которая когда-то была директором-распорядителем этого театра
В 1845 году граф Воронцов издал указ о том, что в Грузии будет учрежден русский театр. Первым его директором был Илья Чавчавадзе. Труппу формировал отец великой Яблочкиной. Михаил Щепкин тоже принимал участие. И вот сегодня нашлись в Грузии люди, которые решили отметить этот день. Казинец вспоминает с восторгом:
– Все: сам театр, улицы вокруг – было потрясающе оформлено. Из разных стран собрались гости: актеры Кирилл Лавров и Донатас Банионис, Ариадна Шенгелая и Богдан Ступка, руководители театров из Минска и Еревана, граф Никита Лобанов-Ростовский из Лондона и многие другие, всего 80 человек только почетных гостей. Был издан большой красочный альбом с историей театра, фотографиями актеров и режиссеров, информацией о спектаклях. Кстати, немногие помнят, что в этом театре три года проработал Мейерхольд. Вообще, все выглядело как национальный праздник. На улицах установили огромные экраны, показывавшие сюжеты из жизни Театра имени Грибоедова. Это был праздник не только театра. Это был праздник двух культур. В зал пришел Католикос Всея Грузии. Присутствовала вся интеллигенция Тбилиси – журналисты, актеры, художники, композиторы. Было такое ощущение, что люди соскучились в разлуке.
Кстати, в ресторанах, в магазинах Тбилиси все прекрасно говорят на русском языке. В автобусе водитель все объяснил нам по-русски, рассказал, как куда пройти, а потом говорит: “Посмотри, как мы хорошо с тобой поговорили на одном языке”. Тот же Николай Свинтицкий, которого я называю “тбилисским Дягилевым”, начал издавать журнал под названием “Русский клуб”. Его первый выпуск была посвящен выдающимся деятелям грузинской культуры, которые признаны во всем мире: танцовщик Чабукиани, философ Мамардашвили, композитор Гия Канчели, Параджанов, Товстоногов...
В эти дни в Тбилиси отметили и 75-летие самого Бориса Казинца, который прочел по этому случаю строчки великого режиссера Константина Марджанова – Котэ Марджанишвили: “Спасибо великой России. Она дала мне великое постижение – умение заглянуть в тайники души человеческой. Это сделал Достоевский. Русь приучила меня смотреть на жизнь изнутри, глядеть на нее сквозь призму своей души – это сделал Врубель. Она научила меня слышать в груди моей безысходные рыдания – это сделал Скрябин. Спасибо ей, моей второй родине (...). Она ни на минуту не охладила моей кахетинской крови (...), ее волшебные белые ночи не разжижили темноты южного бархатного неба, щедро засыпанного звонкими звездами. Ее спокойное добродушие ни на минуту не задержало родные ритмы: грузинский темперамент, необузданный полет фантазии. Это дала мне моя любимая Грузия”.
Но пора вернуться к нам, в Америку. Как “осваивался” актер русского театра в новой стране?
Поселившись в “большом Вашингтоне”, он семь лет проработал диктором “Голоса Америки”. Работал в ночную смену – с полуночи до 8 утра, так что москвичи начинали день с голосом Бориса Казинца. А тот, отработав смену, садился в автобус и ехал четыре с лишним часа в Нью-Йорк, где репетировал театральные роли и заодно подрабатывал на обратную дорогу. Он прошел конкурс в театр, организованный Александром Журбиным, и играл во многих его спектаклях. В одной рецензии кто-то написал: “Быть незаметным – не его амплуа”.
– Я люблю быть на виду, – говорит Казинец. – Если я не на сцене, зачем я нужен?
Он играл и на английском – Тоцкого в спектакле “Идиот” вашингтонского Театра-студии им. Станиславского.
Еще одно место работы – монреальский Театр Леонида Варпаховского, организованный актрисой Анной Варпаховской и режиссером Григорием Зискиным, где у Казинца были ведущие роли в спектакле “Волки и овцы” по драме Островского, в комедиях “Миллион для наследников”, “Четыре довода в пользу брака”.
Но сегодня главное дело Казинца – его собственный театр в Вашингтоне, родившийся в 1992 году.
Театр – любительский и за все годы своего существования ни у кого не попросил ни копейки.
– Мы сами делаем декорации и реквизит, рисуем, шьем костюмы, издаем по собственным эскизам программки. Деньги от продажи билетов идут на оплату помещения – это самые большие затраты. Что-то остается для подготовки следующего спектакля. А все началось с небольшой группы энтузиастов театрального дела, которые попросили меня сделать концерт, посвященный Сергею Есенину. Представляете? Шесть евреев попросили сделать концерт, посвященный Есенину – его поэзия была частью их юности, их любви. Концерт показали в Еврейском центре. Успех был грандиозный. Я решил: зачем распускать людей? И мы начали работать над сказкой для взрослых Леонида Филатова “Федор-стрелец”. И тут к нам стали приходить молодые люди.
Сейчас в труппе 20 актеров, большинство работает со мной уже 13 лет. Кто-то из них играл когда-то в самодеятельности, кто-то был занят в КВН, кто-то хотел быть актером, но не состоялся. У нас работают и семейные пары. А самый молодой мой актер учится в 11-м классе. Наша ведущая актриса – Наташа Каневская. Наши блистательные ветераны – Цецилия Огородникова, Илья Айзман, Аркадий Барский, который сейчас репетирует “Короля Лира”; у нас играет прекрасная юная Дарья Шахова.
Тут надо сказать, что, живя в Тбилиси, Казинец еще и преподавал актерское мастерство и сценическую речь, так что его нынешние актеры получают самую высококлассную подготовку.
– Все спектакли идут на русском языке. На всех – аншлаг. К годовщине гибели “близнецов” я поставил спектакль “Забыть Герострата” – о первом террористе. К 60-летию Победы мы сделали спектакль “Василий Теркин”. А для его оформления собрали фотографии ветеранов войны, увеличили эти изображения на компьютере и выложили ими карту бывшего СССР. На голубом фоне. На сцене стояли ящики, напоминавшие патронные. Когда старые люди вошли в зал, они увидели себя молодыми.
У театра накоплен немалый репертуар: “Женитьба Бальзаминова” по комедии Островского, “Точка зрения” по рассказам Шукшина, “В городе N” по Чехову. Особым событием стала “Поминальная молитва” Г.Горина по “Тевье-молочнику”.
Но сейчас театр переживает острый момент. Тот офис, в котором актеры дважды в неделю репетировали, теперь просит за аренду помещения деньги. А их у театра нет. Вот почему он ищет помещение – и для репетиций, и для выступлений. И не только помещение, но и покровителей. “Новые русские американцы”! Откликнитесь!
Но на творческих планах “жилищный кризис” пока не отразился.
– Несмотря ни на что мы репетируем “Лира”, – говорит Борис Казинец. – Эта трагедия поднимает актуальную для нас проблему: проблему взаимоотношений отцов и детей. В эмиграции она особенно серьезна. Мы сделаем камерный спектакль, без батальных сцен. Хоть в комнате, но мы его сыграем.

16.01.2006 10-59